. Текст: Михаил Моисеев

***

«Триумф империи Романовых» — большими буквами написано на тумбе, выставленной прямо на тротуар перед входом в Татьянинский храм. Прохожие замедляют ход, всматриваются в старые фотографии на выставочных стендах: «Естественный прирост населения России к концу XIX века составил 50%. Россия была самой населенной страной мира. Д. И. Менделеев прогнозировал, что если такие темпы роста сохранятся, к 1950 году население страны составит 600 млн человек...» «...Были основаны более 180 крупных промышленных производств. Доля готовой продукции в экспорте России составляла 52%». С фотографий на торопливых москвичей и гостей столицы смотрят спокойными взглядами люди, жившие столетие тому назад. Жившие вроде бы в той же самой стране — России. Той же?

— Это не самое главное, эта часть выставки, — протоиерей Владимир Вигилянский, настоятель Татьянинского храма, стоит у входа в ожидании гостей. — Самое интересное наверху, на втором этаже: дневники родной сестры царя Николая II Ксении Александровны. Не публиковавшиеся до этого момента! Дневники и фотографии — обнародуются впервые! — отец Владимир оживлён. В нём «проступает» профессиональный журналист, столкнувшийся с по-настоящему интересным материалом.

На втором этаже безлюдно. Организаторы решили не делать из открытия выставки «инфоповода». Через какое-то время начинаю понимать, почему так: основу выставки составляют листы из дневника великой княгини Ксении Александровны, а презентовать дневниковые, порой очень личные записи при свете софитов и вспышках фотоаппаратов — как-то это не клеится. В зале на втором этаже тихо. И это хорошо: дневники рождаются в тишине и, вероятно, в тишине их и следует читать.

Между тем легкая суета всё же намечается: выставку планирует посетить глава Императорского дома великая княгиня Мария Владимировна и сыном, великим князем Георгием. Их-то собственно и ждёт на крыльце храма отец Владимир.

Из-за угла появляется небольшая группа людей, среди которых сразу же узнаётся фигура Марии Владимировны. Загорается зелёный сигнал светофора — глава Императорского дома «и другие официальные лица» переходят по «зебре» через Большую Никитскую. «Успевает везде тот, кто никуда не торопится», — вспоминается мне при взгляде на невысокого роста женщину в возрасте, которая направляется к храму.

Встреча у входа — «Христос воскресе! — Воистину воскресе!», пасхальное яйцо в подарок, благословение. Праздничный молебен в храме, в котором давно закончилась утренняя служба, и теперь он стоит полупустой — и такой насквозь прошитый лучами света, бьющими через окна, через мелкую, только что пробившуюся листву старых лип во дворе старого корпуса университета. Многолетие в конце молебна — непривычное: «великой княгине Марии Владимировне», «наследнику-цесаревичу Георгию Михайловичу»... Во всяком случае, это звучит не в пример естественнее и органичнее, нежели «господину президенту». Интересно, когда всё же выработается какая-то норма при возглашении этих новых титулов? Или настанет время, когда они перестанут восприниматься как новые?

После молебна все переходят в зал, где развёрнута выставка. Открытие — снова какое-то камерное, почти домашнее: несколько слов отца Владимира, потом пару минут о выставке рассказывает Сергей Рудов, известный меценат, член оргкомитета празднований 400-летия Дома Романовых, наконец, Мария Владимировна говорит о том, что соседство храма и университета важно прежде всего для студентов, что выставка возвращает посетителей к страницам истории государства, которые необходимо помнить и которыми можно гордиться.

— Хотя, конечно, нельзя сказать, что тогда не было ошибок, — они были, — негромко произносит великая княгиня. — Но наша задача в том и состоит, чтобы, усвоив уроки прошлого, идти вперёд, трудиться на благо России.

Благодаря отсутствию софитов и малочисленности публики эти слова не звучат нарочито и пафосно. Великая княгиня не готовилась выступать, это заметно; а когда говоришь без подготовки, волей-неволей произносишь то, о чём больше всего думаешь.

Из выступления С. Рудова становится понятно, что архив с дневниковыми записями Ксении Александровны выкупил председатель Попечительского совета фонда Василия Великого Константин Малофеев. Спрашиваю у сотрудников оргкомитета выставки: какова теперь судьба дневников. Выясняется, что на стендах представлено практически всё, что к этому моменту удалось расшифровать — всего 58 листов. Учитывая объем архива — 1000 листов, понимаешь, что это, конечно, немного, но, с другой стороны, моя попытка прочитать до конца хотя бы одну страницу из дневника Ксении Александровны терпит сокрушительную неудачу: почерк у великой княгини был не из разборчивых.

Посетителям выставки задача облегчена: каждый из представленных листов дневника снабжён расшифрованным текстом, а в отдельном буклете приведены краткие биографические справки тех лиц, о которых упоминает Ксения Александровна в своих дневниковых записях.

От ознакомления с именным указателем веет той же интимностью, «дневниковостью»: так, например, второго мужа великой княгини Ольги Александровны Н.А. Куликовского (1880-1958), полковника лейб-гвардии, в семейной переписке называли не иначе как Кукушкин. Куликовский — Кукушкин. Княгиня Ольга Петровна Долгорукая (1848-1927) — Лала. Сыновья великого князя Николая Николаевича (старшего), внуки Николая I Пётр Николаевич и Николай Николаевич (младший) — Петюша и Николаша, соответственно. Ну, и уже известное: Ники — царь Николай II.

Датировка — с 1917-го по 1919 годы. «Лихое» время, самый трагичный период для династии. Даже отрывочные записи передают драматизм судеб людей, оказавшихся в водовороте событий того времени.

«Чудный день, 11 градусов в тени. Киев взят; подробностей нет, но известие было получено вчера вечером по телеграфной станции».

«Утром из Севастополя приехала комиссия и нас всех переписали!»

«Из севастопольских газет узнали, что мир подписан, но условия неизвестны. Не знаешь, чему верить, столько раз всё менялось в последний момент. Насколько можно понять, немцы уже под Лугой, и все думают, что они двинутся на Петербург. Электричество снова горит, но только до половины десятого».

Недаром в эпиграф выставки вынесены строки из письма Ксении Александровны великому князю Николаю Михайловичу от 20 октября 1917 года: «Кошмарно присутствовать при гибели родины и не иметь малейшей возможности чем-либо помочь!»

Остаётся только ждать конца работ по расшифровке всего архива — ценность этого исторического свидетельства трудно переоценить.

Более 90 лет назад последние Романовы покинули Россию. Среди пассажиров, поднявшихся 11 апреля 1919 г. на борт отплывающего из крымского порта Дюльбер английского крейсера «Мальборо», были вдовствующая императрица Мария Федоровна и ее дочь великая княгиня Ксения Александровна.

Великая княгиня Ксения Александровна (1875-1960) — старшая дочь императрицы Марии Федоровны и императора Александра III.

Великая княгиня Ксения Александровна на борту крейсера «Мальборо», 1917 г.

В 19 лет Ксения по любви вышла замуж за великого князя Александра Михайловича (1866-1933), одного из своих троюродных дядей, адмирала русского флота. От брака у неё было семь детей: Ирина (1895-1970), Андрей (1897-1981), Федор (1898-1968), Никита (1900-1984), Дмитрий (1901-1980), Ростислав (1902-1977), Василий (1907-1989). В 1895 г. в Петербурге был открыт Ксенинский институт благородных девиц. Он располагался в Николаевском дворце и просуществовал до 1918 г.

Первая мировая война застала членов царской семьи — императрицу Марию Федоровну и её дочь Ксению Александровну за границей. В конце июля 1914 г. через Данию, Швецию, Финляндию они возвратились в Россию в Санкт-Петербург.

В 1914 г. единственная дочь Ксении Александровны Ирина вышла замуж за князя Феликса Юсупова, легендарного убийцу Григория Распутина.

В 1915 г. Ксения Александровна с семьёй переехала в Киев. Здесь находились её мать императрица Мария Фёдоровна и младшая сестра Ольга Александровна. Там она активно включилась в госпитальную работу по линии Красного Креста.

Муж Ксении Александровны великий князь Александр Михайлович был назначен главнокомандующим военной авиацией.

В конце марта 1917 г. Ксения Александровна со своей семьёй, матерью и сестрой Ольгой переезжают в Крым. Здесь члены царской фамилии находятся в течение двух с полвиной лет до апреля 1919 г., сначала в Ай-Тодоре, а затем — в Дюльбере и Хараксе. Это пребывание стало для них практически домашним арестом, полным постоянных лишений и унижений. Вместе с Ксенией Александровной и её семьёй в имении Ай-Тодор проживали гофмаршал князь Георгий Дмитриевич Шервашидзе, графиня Зинаида Георгиевна Менгден, фрейлина Софья Дмитриевна Евреинова и генерал Фогель, а также казаки императрицы Т. К. Ящик и К. Поляков.

Ксения Александровна и её сестра в эти годы поддерживали переписку с семьёй Николая II, находившейся под арестом в Царском селе, а затем — в Тобольске. В Крыму члены царской семьи находились под наблюдением комиссара В. М. Вершинина и надсмотрщика Жоржелиани, а позже — руководителя «охраны» Ф. Л. Задорожного. Весной 1918 г. во время нападения на Дюльбер вооружённого отряда, состоявшего из сторонников Ялтинского совета и требовавшего расправы над узниками, — Задорожный и его люди превратились в защитников царской семьи и спасли их от расправы.

Приход немецких войск в Крым привёл к освобождению Романовых от большевистской угрозы.

Весной 1919 г., когда части Красной Армии стали приближаться к Крыму, пришла помощь со стороны союзников. 11 апреля у крымского берега появился линкор «Мальборо», присланный англичанами.

Великая княгиня Ксения Александровна вместе с родными и близкими направились на Мальту, а затем в Англию и Данию, где находилась до смерти императрицы Марии Фёдоровны в 1928 г.

После кончины Марии Фёдоровны Ксения Александровна жила в Англии. Она скончалась в 1960 г. и была похоронена на юге Франции в Рокбрюне, там же, где был похоронен и её муж великий князь Александр Михайлович.

Герб рода Романовых. © РИА Новости

В День народного единства, 4 ноября, в московском Манеже открывается выставка «Православная Русь. Романовы». Это дань памяти правителям той старой России, которая осталась в летописях, первых исторических трудах, дневниковых записях и на закате своем в . Организаторы выставки, которая обещает быть действительно интересной и полезной, предлагают взглянуть нам с вами на нашу историю беспристрастно, не идеализируя державных правителей.

«Во многом и сегодня мы пользуемся плодами их (Романовых - прим. ред.) трудов, забывая о том, кому мы этим обязаны», - отмечает ответственный секретарь Патриаршего совета по культуре архимандрит Тихон (Шевкунов).

Пересказывать историю трехсот лет царствования Романовых, пожалуй, смысла нет, поскольку ее, так или иначе, все мы учили в школе. А вот о происхождении рода, который во многом предопределил развитие русской государственности, поговорить интересно.

Основателем династии считается московский боярин Никита Романович Захарьин-Юрьев, чья сестра Анастасия Романовна стала первой женой первого русского царя Ивана Васильевича Грозного. Фигурой Никита Романович был видной – в Москве до сих пор сохранились названия улиц, которые тесно связаны с дедом первого царя из Дома Романовых Михаила Федоровича. Романов переулок получил свое название по палатам Никиты Романовича, которые в нем находились. А самая длинная улица в центре столицы – Большая Никитская – названа так по Никитскому мужскому монастырю, который был основан Никитой Романовичем.

Михаил Федорович Романов (1596-1645).

Происхождение Никиты Романовича удается проследить до боярина Андрея Кобылы, который служил при дворе московских князей Ивана Калиты и Симеона Гордого. В Бархатной книге, где собраны родословные наиболее знатных боярских и дворянских фамилий России, говорится, что Андрей Кобыла прибыл на Русь из Пруссии. Современные историки, однако, считают эту версию несостоятельной, и приписывают появление этой легенды моде XVII века (время появления Бархатной книги): тогда среди бояр считалось престижным вести свое происхождение от западных фамилий. Крупный историк боярских фамилий Степан Веселовский, а также ряд других исследователей, в том числе Александр Зимин, возводят происхождение Андрея Кобылы к новгородской знати.

Первым же фамилию Романов, в честь деда, начал носить Федор Никитич, более известный истории как Патриарх Филарет. В монахи Федор Никитич был пострижен насильно вместе с женой Ксенией Шестовой, когда все братья Романовы подверглись опале при Борисе Годунове. Приняв постриг, Филарет остался человеком светским и при этом сильным политиком. Его сын Михаил Федорович, во многом благодаря отцу, в 1613 году был избран царем. До конца жизни Филарет был соправителем при царе и с 1619 года фактически руководил московской политикой и наряду с царем использовал титул «Великий Государь».

Патриарх Филарет. Художник Тютрюмов Никанор.

При Петре Великом царский дом превратился в императорский. Но уже при Елизавете Петровне, которая осталась незамужней и бездетной, прямая женская линия династии Романовых пресеклась. Мужская же оборвалась за тридцать лет до этого, еще при Петре II в 1730 году. Перед смертью Елизавета приняла решение передать власть сыну своей покойной сестры, второй дочери Петра I и Екатерины I Анны Петровны. Та была замужем за герцогом Карлом Гольштейн-Готторпским, так что фактически род Романовых перешел в род Гольштейн-Готторпов. Так что Петр III признавался членом Дома Романовых только по династическому договору. С этого момента, по генеалогическим правилам, императорский род именуется Гольштейн-Готторп-Романовским.

В популярной историографии на эту деталь, как правило, внимания не обращают, продолжая именовать правителей просто Романовыми. Однако русские аристократы всегда помнили о происхождении правителей, и о том, что род Романовых «в мужском колене угас в 1730 году», как это было прописано в «Малом энциклопедическом словаре» Брокгауза и Ефрона (1907-1909). На «немецком» происхождении правящей династии многие политики строили интриги, а некоторые и вовсе называли, например, Александра II «исполняющим в России должность Романова». Своего апогея подобные спекуляции достигли к началу 1917 года, когда практически вся российская аристократия отвернулась от царского семейства, и император Николай II принял решение отречься от престола. Брошенные и преданные верхушкой российского общества последние Романовы нашли свой конец в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, где были расстреляны большевиками.

Все Романовы: Император Николай II с женой Александрой Федоровной и детьми - сыном Алексеем и дочерьми - Ольгой, Татьяной, Марией, Анастасией.

После Октябрьской революции удалось спастись 47 представителям Дома Романовых, которые оказались в изгнании за границей. Некоторые из них вплоть до конца 30-х годов надеялись на реставрацию монархии в России. В 1942 году двоим представителям Дома Романовых предлагали Черногорский престол. В настоящее время большинство представителей рода входят в Объединение членов дома Романовых. Главой ассоциации с 1989 года является князь Николай Романович Романов.

Николай II и цесаревич Алексей.

Цесаревич Алексей за учебой. Последнее поколение царской семьи.

Российский император Николай II с наследником цесаревичем Алексеем (на втором плане на руках казака) отбывают из Новоспасского монастыря. Празднование 300-летия Дома Романовых. © РИА Новости

Дом, в котором провела последние дни семья императора Николая Романова. © Игорь Виноградов/РИА Новости

Княгиня Ольга Николаевна Куликовская-Романова. © Виталий Аньков/РИА Новости

В этом году исполняется 400 лет с момента венчания на царство первого монарха династии Романовых. Во многих странах мира в течении лета прошли праздничные мероприятия в честь 400 летия дома Романовых и благотворного влияния России на Европу, Америку и весь мир. Юбилейные мероприятия в течение года проходили в Санкт-Петербурге, Москве, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Париже, Нью-Йорке и других городах. Празднование 400-летия дома Романовых совпало со скорбным юбилеем — 95 лет назад, в июле 1918 года в Екатеринбурге была расстреляна царская семья.

По этому случаю на торжественные мероприятия собирались представителями дворянского рода, войны и ветераны, церковные иерархи, представители русскоязычной диаспоры, потомки известных дворянских фамилий, члены организаций соотечественников и прихожане. Состоялись молитвенное поминовение царственного рода Романовых, а также произносилась общехристианская молитва «Отче Наш».

Без малого четыреста лет назад в начале 1600-х годов на Руси случилась Большая смута. Это было время слабой власти, междоусобиц, пустой казны, коррупции. В стране хозяйничали разбойники, в Астрахани баламутил донской казак Заруцкий, в Смоленске гарнизоном стояли поляки, Новгородом владели шведы. Именно в это время нижегородский князь Пожарский и представитель среднего сословия Минин организовывали свои народные ополчения для наведения порядка в стране и оказания помощи центральной власти. В Москве же Земский собор избирает на царство 16-летнего Михаила из боярского рода Романовых, положившего начало новой династии. Наречение нового монарха на царство произошло в 1613 году году. В этом же году костромской крестьянин Иван Сусанин спасает жизнь царя, заведя польский отряд, посланный убить царя Михаила, в непроходимое болото…

С 1917 года Российский Императорский Дом находится в вынужденном изгнании, но продолжает существовать на своих незыблемых исторических духовных, правовых и традиционных основах. После революции Российский Императорский Дом сохранил статус исторической институции и порядок наследования достоинства Главы Династии и сама принадлежность к Дому сохраняются основанными на положениях династического права. На настоящий момент Российский Императорский Дом состоит из двух лиц: Глава Российского Императорского Дома Е.И.В. Великая Княгиня Мария Владимировна; Е.И.В. Наследник Цесаревич и Великий Князь Георгий Михайлович.

Обращаясь к соотечественникам Глава Российского Императорского Дома Ее Императорского Высочества Государыня Княгиня Мария Владимировна сказала следующее: «Мы вправе с честью вспоминать вклад Нашей Династии в историю Родины. Было также много серьёзных ошибок, досадных просчётов и тяжких грехов. В них Мы каемся перед Богом и просим прощения у Народа за себя и за своих Предков.

Царская Россия в 1917 году, конечно, не являлась государством всеобщего благоденствия. Однако Революция отнюдь не упразднила ни бедности, ни несправедливости, ни жестокости, ни развращённости нравов. Напротив, она лишь многократно усилила низменные инстинкты и пороки, прославляя насилие и уничтожая без пощады религиозные морально-этические устои и благие обычаи, служившие прежде ограничением для торжества зла.

Чудовищный эксперимент построения некоего нового общества на основе безбожия и тоталитаризма потерпел неизбежный крах. Но, к сожалению, семена материализма, обильно посеянные за десятилетия господства богоборчества, продолжают давать ядовитые всходы, и их плоды зачастую оказываются едва ли не ужаснее, чем при коммунистическом режиме. Пока мы находимся лишь в самом начале преодоления Второй Великой Смуты.

Обрести правильный курс невозможно без обращения к опыту предшествующих поколений. Юбилеи различных исторических событий даны нам для осмысления прошлого и извлечения из него уроков.

Оценивая жизненный путь святых и героев прошлого, все мы должны понять, что и сегодня нам необходимо научиться находить не то, что разобщает, а то, что сближает нас, уважать, слышать и понимать друг друга, не изощряться во взаимных обвинениях, а совместно искать пути преодоления трудностей и бедствий».

Архиепископ Сан-Францисский и Западно-Американский, говоря о значении празднования 400-летия Дома Романовых, сказал Кириллу: «Данное празднование, как и отмечаемое в нынешнем году 1025-летие Крещения Руси, просто необходимо для того, чтобы мы, верные чада России, в Отечестве и в рассеянии сущие, лишний раз заинтересовались своей богатейшей историей, вспомнили о высоких идеалах наших предков и обогатились как в духовном, так и в интеллектуальном смысле. Празднование любой памятной даты, а также и анализ отмечаемого события, всегда должно приводить к обновлению сил, оживлению и внутреннему обогащению».

К этому юбилею в Успенском соборе патриарх Московский и всей Руси Кирилл провел богослужение, во время которого звонари Кремля 400 раз ударили в старый колокол времен воцарения Михаила на московском престоле. «Мы собрались сегодня в особое время вспоминая события страшного Смутного времени, после пресечения династии Рюриковичей, когда страна наша вошла в такую полосу исторических событий, которая могла завершится полным уничтожением государственности народа нашего, потерей его самостоятельности, изменением его культурной, духовной, религиозной традиции», - сказал патриарх Кирилл после литургии.

По его словам, только милость Божья помогла России пройти через это испытание, сохранив себя. Патриарх напомнил верующим, что человек спасается не «делами закона», а верой в Христа, и неверно думать, будто для спасения достаточно лишь покрасить яйца, испечь кулич и поставить «свечечку». Патриарх не исключил, что Господь провел народ через Смутное время, потому что успехи России и укрепление Церкви в XVI веке вызвали у многих уверенность в том, что все это «само собой происходит». После тяжелейших испытаний «народ встрепенулся» и обратился к Богу с верой и молитвой, пояснил глава РПЦ.

То же самое, по словам патриарха, происходило и перед революцией 1917 года - «когда тоже думали, что все в порядке - и храмов много, и монастырей, и верующих миллионы». «Господь провел нас и в этот раз через тяжелейшие испытания именно для того, чтобы мы поняли - не делами внешними, не делами закона, но верой в Господа нашего Иисуса Христа спасаемся», - сказал Патриарх всея Руси. Он предостерег современников от подобных ошибок.

Для славян христиан будет весьма познавательным знать автора известного христианского молитвенного псалма из сборника «Возрождения» под № 81, под названием «Научи меня, Боже, любить». Автором этого произведения является загадочный титул под кратким названием К.Р. Оказывается К. Р. — поэтический псевдоним великого князя Константина Константиновича Романова (1858- 1915). Внук одного императора, племянник другого, двоюродный брат третьего и двоюродный дядя последнего российского императора. Член Российского Императорского дома, генерал, президент Императорской Санкт-Петербургской академии наук поэт, переводчик и драматург. Был известным русским поэтом, автором нескольких сборников. Одно перечисление регалий делало невозможным размещение собственной фамилии на обложках поэтических сборников. Но именно то же обстоятельство породило самое короткое поэтическое имя в истории русской литературы: К. Р. Единственный из всего Романовского клана, он оставил о себе память в истории русской поэзии. Для человека царскородного круга то было совсем необычно и непривычно. «Призвание поэта для меня высшая и святейшая из обязанностей», — записал в дневнике великий князь и оставил на память поколений много христианских стихов, один из которых поют сегодня многие русскоязычные христиане протестанты.

«Песнь Возрождения» № 81

Научи меня, Боже, любить

Всем умом Тебя, всем помышленьем,

Чтоб и душу Тебе посвятить

И всю жизнь с каждым сердца биеньем.

Научи Ты меня соблюдать

Лишь Твою милосердную волю,

Научи никогда не роптать

На свою многотрудную долю.

Всех, которых пришел искупить

Ты Своею Пречистою Кровью,

Бескорыстной, глубокой любовью

Научи меня, Боже, любить!

На официальном сайте http://imperialhouse.ru Российского Императорского Дома Вы можете получить информацию о его нынешнем состоянии и деятельности, мировоззрении, истории и династическом праве, узнать позицию Главы и Членов династии Романовых по различным вопросам и проблемам современной жизни.

2013 год - год 400-летнего юбилея воцарения на русский престол династии Романовых и возрождения Российской государственности. На долгие годы отзвуки «смутного времени» отразились на судьбах отдельных крестьянских семей Заонежья, стоявшего у истоков зарождения исторических событий. Вовлечение в политические дела, происходившие в Москве, местных жителей было связано с заточением матери будущего царя Михаила Романова (1613–1645 гг.) в древнем селении Толвуя.

Инокиня Марфа Ивановна, сосланная царём Борисом Годуновым в далёкий Заонежский край, провела здесь пять лет (1601–1605 гг.), что стало ранним примером своеобразной политической ссылки в Карелию. Помогая опальной боярыне в трудные времена всеобщей разрухи в России, толвуйские жители оказали своё бескорыстие, не страшась наказания. Впоследствии жизнь достойно наградила их за эти услуги.

События развивались стремительно. 27 марта 1613 года в Костроме в Троицком соборе Ипатьевского монастыря её сын - Михаил Романов - принял от Московского посольства скипетр русских царей.

После освобождения Москвы от поляков пострадал от «литовского разорения» и Север России. Здесь бесчинствовали черкасы (казаки): уничтожали деревни, грабили, убивали людей; оскверняли церкви… Об этом рассказали «матери царёвой» вызванные ею в Москву толвуйские и кижские крестьяне со священником Ермолаем Герасимовым.

В 1614 г. «по упрошению» матери своей, благодарной заонежанам за их великие услуги ей во время заточения и тронутой их бедственным положением», царь Михаил Феодорович наградил их именными жалованными грамотами на угодья и льготы.

В грамоте сообщалось: «Попу Ермолаю и сыну его Исаку имъ и дътямъ ихъ и внучатамъ, въ ихъ родъ во въки неподвижно» пожалована в вотчинное владение дворцовая волостка в Чёлмужском Петровском погосте, реки для рыбной ловли… и обширное пространство земли около Чёлмужи, равное 10 144 десятинам 452 саженям. Крестьяне тоже получили вотчины, но в 12 раз меньше, чем один о. Ермолай с сыном…Все вотчинники объявлялись свободными от въездов бояр, воевод и приказных людей, а также от пошлин, тягла и податей, «ограждаются отъ обидъ, подъ страхомъ великой Царя и Государя опалы на тъх, кто учнётъ дълать черезъ царскiя жалованные грамоты и крестьянъ изобидитъ».

Так по-царски награждены были заонежане. Бедняками явились они в Москву, а ушли обельными, свободными вотчинниками с убеждением, что «за Богом молитва, а за Царём служба не пропадёт».

Именные жалованные грамоты с государственными вислыми печатями красного воска были с подписью самого Царя: «Царь и Великий Князь Михайло Фёдорович всея России».

Вскоре, прошло всего 6 лет, последовала новая милость от Великой Государыни. Отец Ермолай Герасимов с сыном Исаком были вновь вызваны в Москву. Отец Ермолай - простой погостский «поп» - был назначен ключарём Кремлёвского Архангельского собора, а сын - ключарём - подьячим Казанского дворца. В почётной должности Архангельского ключаря отец Ермолай Герасимов состоял до смерти в 1627 году.

В 1631 г. царица Марфа Ивановна представилась и была погребена в усыпальнице рода Романовых в Новоспасском монастыре. Но со смертью её не прекратились знаки царской признательности к своим заонежским подданным. Пожалованные Царём Михаилом Феодоровичем грамоты подтверждались последующими Государями до Петра Великого.

Категория обельных крестьян была ликвидирована после революционных событий 1917 года. В древности белой землёй называлась земля безоброчная, за которую владелец не платил оброк в казну, которая была его собственностью.

Обельные крестьяне и вотчинники Олонецкой губернии служили живыми историческими памятниками признательности русских царей к своим подданным за их заслуги. К 1892 году у обельных вотчинников Ключарёвых числилось 19 мужчин и 29 женщин; всего - 48 душ. Проживали они в деревне Исаковская Повенецкого уезда в 11 домах. Владели усадебной, пахотной, сенокосной землёй, лесом, землёй под дорогами, под озёрами, реками, ручьями и заливами, под моховым болотом.

До 1861 года в крепостной зависимости было 80 душ обоего пола.

В 1892 г., по сведениям полиции, обельных крестьян и вотчинников числилось всего 1164 души обоего пола, проживающих в уездах: Петрозаводском - 407 мужчин, 431 женщина; Повенецком - 19, 29; Вытегорском - 138, 137. Итого: 564, 500.

Общественное управление обельных крестьян было вверено одним лишь сельским старостам. В Петрозаводском уезде обельные утверждались полицией. Здесь они освобождались от военной службы и от всех денежных и натуральных повинностей.

Обеленной земли первоначально при малом количестве населения было вполне достаточно, и экономическое положение обельных могло возбуждать зависть в соседях. Но в конце XVII столетия отмечалось, что заонежские обельные «… хотя и не платят никаких податей, но находятся в крайней бедности. Будучи долгое время освобождёнными от всяких повинностей, привыкли к лени, к водке и не умеют серьёзно работать».

Главными причинами обеднения обельных явилась постепенная утрата ими своих льгот, что привело со временем к подчинению податному обложению, сравнявшему их с остальной крестьянской массой. Недостаток пожалованной земли при размножении потомства, продажа или заложение без возврата земли предками заставляли их хлопотать об упрочении земельного положения. Права обельных регулярно подтверждались законами в Полном Собрании Законов Российской Империи до 1837 года.

Парадоксально то, что чёлмужские крестьяне называли себя «боярами», потомками настоящих бояр в связи с упоминанием в 1375 году о чёлмужском боярине Григории Семёновиче, новгородском посаднике.

Проживающие в Чёлмуже Петровского погоста потомки священника Ключарёва в отличие от других имели обширные владения. Жили они в одном селении с государственными крестьянами, которые им завидовали и старались навредить: травлей покосов, кражей сена, ломали изгороди… Обельные вотчинники боялись жаловаться из боязни мести. Прежде у вотчинников Ключарёвых доходной статьёй считался лес, но он был давно вырублен. Скота было мало: имели по одной - две коровы. Хлеб рос плохо без внесения удобрения, на приобретение которого не хватало средств. Большинство вотчинников обеднели. Замечается среди них пьянство, леность и небрежность. Устье реки отдавалось в аренду рыбопромышленникам, которые заколами и сетями заграждали доступ рыбы в реку, отчего вотчинники лишились прежнего хорошего дохода. Известно, что чёлмужские сиги отличались необыкновенным вкусом, их подавали к царскому столу, отправляли в Англию и во Францию.

В 1894 году подтвердилось бедственное состояние обельных: «… живут очень бедно, хозяйство у них запущено». В Чёлмуже дома убогие, и вся деревня производит впечатление убогости.

У Ключарёвых сохранились древние портреты инокини Марфы Ивановны и Царя Михаила Фёдоровича. Портреты были приобретены для Олонецкого естественно-промышленного и этнографического музея в Петрозаводске.

В церкви Чёлмужского погоста сохранилась «… узкая и длинная (½ х 1½ аршин) икона с двумя рядами священных изображений: вверху двунадесятых праздников, а внизу Спасителя - сидящего на престоле, Божией матери, Иоанна Предтечи, Святого апостола Петра и Павла и других святых. Икона пожертвована Царём Михаилом Феодоровичем, и об этом свидетельствует внизу её следующая надпись: „сiя Богоспасительная святая икона пожалована от Великого Князя Михаила Феодоровича, Всея Россiи, въ лето 7122 марта 8 дня, Обонежской пятины Толвуйскому священноiерею Гермолаю Герасимову дворцовому ключарю владети въ родъ ихъ“. Икона без ризы, письмо её древнее».

Имея со стороны царской власти такое расположение, семейство вотчинников Ключарёвых использовало силу своей жалованной грамоты на протяжении многих лет. И при особом случае, когда старцы Палеостровского монастыря завладели некоторыми угодьями Ключарёвых, внук Ганка Ключарёв бил челом Великому Государю Петру Первому. Указом Петра в 1696 году было и впредь «…повелено владеть Ганке Ключарёву со сродники угодьями, пожалованными им царём Михаилом Феодоровичем».

На жалованной грамоте Сидоровых сохранилась более поздняя царская надпись: «Подтверждаю сiе Пётръ. Сiе подтверждение учинено на Петровских заводахъ февраля въ 28 день 1719 году».

Таким образом, доблестные услуги предков заонежан, проявленные самоотверженно и бескорыстно, не за страх, а за совесть в трудные для России времена разрухи и лихолетья, были по достоинству оценены царской властью.

Но, к сожалению, даже в начале XX столетия признавалось, что эта мало исследованная страница истории о заточении родоначальницы династии Романовых в Заонежье была известна лишь немногим местным жителям и тем, кто специально занимался отечественной историей. Тем не менее, такое знаменательное событие должно стать общим достоянием.

Судьба заонежских обельных крестьян с начала XVII века является исторической памятью, связанной именно с этим периодом истории.

С этой целью, к предстоящему 300-летнему юбилею Царствующего Дома Романовых летом 1910 года Олонецкий Статистический Комитет в составе председателя - Олонецкого губернатора Н. В. Протасьева, любителя родной старины; секретаря Комитета И. И. Благовещенского, И. Г. Лазука и Н. С. Шайжина были командированы в Заонежье для выявления сведений о сохранившихся памятниках старины XVII в. и более раннего времени, а также объектов, связанных с именем инокини Марфы Ивановны.

В конце 1912 года состоялся доклад губернской управы о подготовке к знаменательному событию. Губернское собрание постановило:

• Построить в г. Петрозаводске особое здание - «Дом Романовых», в котором поместить существующий историко-этнографический и церковно - археологический музей и будущий земский кустарный музей. Для здания место планировалось отвести в центре города. План и фасад здания в соответствии с его идеей и предназначением разработать предполагалось обществом архитекторов.
• На изготовление адреса ассигносовать - 500 рублей.
• Приобрести до 800 экземпляров брошюр Н. С. Шайжина «Заонежская заточница Царица Марфа» - для рассылки по народным библиотекам.
• Организовать чтения для учащихся и народа с целью разъяснения смысла торжества и заслуг перед Россией Дома Романовых.
• На чтениях предусмотреть раздачу народу и в школах брошюр, листков и портретов.
• Ходатайствовать перед Императорской археологической комиссией о командировании в село Чёлмужи архитектора для надзора за перестройкой Чёлмужского храма.

Для поднесения адреса была избрана депутация в количестве 10 лиц. Изготовление обложки для адресата предлагалось сделать из карельской берёзы с инкрустацией в древнерусском стиле.

В «Журнале…» упоминалось о том, что ещё в 1909 году Олонецкое губернское земство сдало на устройство памятника в Костроме 1000 рублей.

На месте заточения инокини Марфы в селе Толвуе предлагалось устроить молитвенный дом, богадельню для призрения сирых и убогих или соорудить часовню. Местом для постройки богадельни могло бы стать и древнее село Чёлмужи, рядом с церковью Богоявления, построенной 305 лет тому назад и сохранившейся от времени пребывания инокини Марфы в Толвуйском погосте.

Для этой церкви Государь Император Николай Второй пожаловал икону Николая Чудотворца и святого Михаила Малеина работы в Москве с надписью: «икона сiя пожалована Его Величеством Николаем Александровичем в 1912 году».

Годом раньше, в 1911 г., Повенецкое земство в ознаменование 300-летия царствования Дома Романовых, перед реставрацией Чёлмужской церкви известило об этом Государя Императора. Царь ответил: «Благодарю Повенецкое земство за его молитвы и за предпринимаемое имъ доброе дело».

Беспокойство, вызванное уничтожением археологических древностей в процессе ремонтных и реставрационных работ, происходящих без наблюдения со стороны архитектора, на примере церкви в селе Чёлмужи исключалось. Перестройка храма и освящение его в день празднования 300-летия династии Романовых предполагалось произвести под наблюдением архитектора Милеева.

За доблестные заслуги и за верноподданническую любовь, проявленные бесстрашно в тяжёлые времена для России, заонежане на долгие годы обрели внимание и заботу со стороны царствующей династии Романовых. В данном случае жизнь словно подтвердила известные слова: «За Богом молитва, а за Царём служба не пропадёт».

Предки заонежан внесли свою лепту в исторические события, находясь у их истоков и обогатив память по истории легендарного Заонежья.

В настоящее время судьба Заонежья с его богатой историей, но со слабо развитой инфраструктурой - отсутствием дорог, электроснабжения, жилья, новых туристических объектов - вызывает тревогу. Перспектива развития Заонежья предусматривает выявление объектов культурно-исторического наследия и их включение в сферу культурно-познавательного туризма.

Данный материал дополняет объем информации об исторических событиях, связанных с возрождением Российской государственности после лихолетья Смутного времени.

При подготовке материала использована литература: Шайжин Н.С. Заонежская заточница Великая Государыня инокиня Марфа Ивановна, в мире боярыня Ксения Ивановна, мать царя Михаила Феодоровича. К 300-летнему юбилею Царственного Дома Романовых. // Петрозаводск. 1912. С. 20. Обельные крестьяне и обельные вотчинники в Олонецкой губернии. // Олонецкий сборник. Вып. 3. Петрозаводск.1894. С.8-9. Благовещенский И.И. Память о предках царствующего Дома Романовых в Заонежье. // Известия Общества Изучения Олонецкой губернии. Петрозаводск. 1913. С.59-60. Журналы Олонецкого губернского земского собрания… С.183. Известия Общества Изучения Олонецкой губернии… С. 61-62. Поэты и цари. // Литературная газета. 2012. 14-20 марта.

Виола ГУЩИНА, ст. н. сотрудник отдела истории и этнографии

Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых Васькин Александр Анатольевич

300-летие дома Романовых в Москве. Последний юбилей

В знаменательную годовщину трехсотлетия царствования рода Романовьх позволяю себе поднести Тебе миниатюру первого Императора Петра Великого. Купил я эту миниатюру в Париже у антиквара.

В 1913 году на Пасху Николай II преподнес своей супруге яйцо, да не простое, а золотое, от Фаберже. Александра Федоровна умилялась, долго разглядывая подарок со всех сторон: на яйце, едва помещавшемся в ладони, в ряд красовались акварельные, обрамленные бриллиантами портреты всех царствовавших с 1613 года Романовых, начиная с Михаила Федоровича, и заканчивая самим Николаем Александровичем.

Яйцо Фаберже объединило всех – и тех, кто властвовал по праву, и тех, кто захватил трон насильственным путем, убирая, а иногда и убивая стоявшего на пути монарха. А таких случаев в истории дома Романовых было, по крайней мере, два, в 1762 и 1801 годах.

Но ведь на яйце не напишешь, кто и как начал свое царствование, кому власть перешла по наследству, а кто ее узурпировал. И потому таким прелестным выглядел портретный ряд. А вот, между портретами Александра III и Петра I, изображен и сам Николай II. Из-под пластины горного хрусталя смотрел на императрицу Александру Федоровну ее любимый Ники.

Как же настойчив он был когда-то, испрашивая у своего царствующего родителя Александра III разрешения жениться на ней, немецкой принцессе и внучке английской королевы Виктории. Александр III упорствовал, полагая, что сын его, будущий российский монарх, достоин иной супружеской доли. Но Николай Александрович был непреклонен, и, умирая, отец все-таки благословил его. Свадьба состоялась в ноябре 1894 года, через неделю после похорон Александра III.

И если день бракосочетания Николай Александрович назвал «чудным и незабвенным в моей жизни», то другой день – вступления на престол в Успенском соборе 14 мая 1896 года – испугал его. Да он и не хотел быть царем, не раз говоря об этом своему отцу – здоровому, сильному человеку, самому русскому из всех царей, правление которого обещало быть долгим и благополучным…

Так что, царской власти Николай II не ждал. Как же в этом он был похож на своего предка – Михаила Федоровича Романова, с рассказа о котором началась эта книга. Но если в 1613 году вопрос быть или не быть первому царю из рода Романовых фактически решила его мать инокиня Марфа, то монархическое будущее Николая II предопределил его отец Александр III.

Добавим к этому, что Михаил Федорович царствовал, опираясь на своих родителей, а Николаю II опереться было не на кого. «Что мне делать? Что будет теперь с нами, с Россией? Я не готов быть царем. Я ничего не понимаю в делах управления. Я даже с министрами не знаю, как разговаривать», – признавался самодержец.

К 1913 году Николай пребывал у власти уже почти двадцать лет, на его царствование и пришелся почетный юбилей Императорского дома Романовых, который решено было отметить со всей торжественностью. Яйцо Фаберже, подаренное им своей любимой жене, было лишь маленьким, семейным подарком, продолжением традиции, начатой его отцом еще в 1885 году. С тех пор эти драгоценные и роскошные предметы стали олицетворением богатства дома Романовых.

Яйцо Фаберже, подаренное Николаем II, скрывало в себе сюрприз: крошечный глобус необычного содержания – с двумя золотыми изображениями Северного полушария с обозначенными на них границами России в 1613 и 1913 годах.

Сравнение этих двух миниатюрных карт России, очерченных с разницей в три века, демонстрировало, как мощно увеличилась территория империи при Романовых, что внушало уверенность в незыблемости границ и твердости царской власти. Императорский орел крепко держал в своих когтях Россию – так могло показаться в 1913 году.

В таком духе и предполагалось отметить трехсотлетие царского дома Романовых по всей

России, а центром торжеств полагалось стать Москве. Началось все с опубликования 21 февраля 1913 года «Высочайшего манифеста» Николая II, приуроченного к дате избрания на царство Михаила Федоровича Романова: «БОЖИЕЮ МИЛОСТЬЮ, МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРОЙ, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский, и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всем верным НАШИМ подданным:

Волею Всевышнего, три века тому назад, пресекся царственный род Рюриковичей, основателей и собирателей Русской земли. Тяжкия невзгоды обрушились на НАШЕ Отечество: безначалие и смута обуяли Русь, иноземные недруги вторглись в ея пределы. Первопрестольная Москва с ея святынями стала добычею врага, но на краю величайшей опасности, угрожавшей России, Господь Всемогущий не оставил ее Своею Великою милостью.

По призыву крепких духом русских людей, сплотившихся под сенью Троице-Сергиевс-кой Лавры, воспрянул русский народ на защиту Родины, и с помощью Божиею одолев врага, освободил Москву от неприятельского засилия. Созванный затем Великий земский собор, в 21-й день февраля 1613 года, единодушно избрал на царство боярина Михаила Феодоровича Романова, ближайшего по крови к угасшему царственному роду Рюрика и Владимира Святого. После глубокого раздумья и горячей молитвы юный предок НАШ, с благословения матери своей инокини Марфы, принял на себя тяжкое бремя Царственного служения. С той поры и доселе Десница Божия охраняла и возвеличивала НАШУ Державу.

Совокупными трудами Венценосных Предшественников НАШИХ на Престоле Российском и всех верных сынов России созидалось и крепло Русское Государство. Неоднократно подвергалось НАШЕ Отечество испытаниям, но народ русский, твердый в вере православной и сильный горячею любовью к Родине и самоотверженною преданностью Своим Государям, преодолевал невзгоды и выходил из них обновленным и окрепшим. Тесные пределы Московской Руси раздвинулись, и Империя Российская стала ныне в ряду первых держав мира.

В неизменном единении с возлюбленным народом НАШИМ уповаем МЫ и впредь вести Государство по пути мирного устроения жизни народной.

Объемля взором минувшие три столетия, МЫ видим на всем их протяжении высокие подвиги лучших сынов России, не щадивших для нее ни трудов, ни достояния, ни самой жизни своей. Да пребудет память о них навсегда священною в летописях родной земли, и в сей торжественный день всенародного празднования трехсотлетия царствования Дома Романовых, НАМ отрадно с признательным умилением остановить внимание НАШЕ на заслугах передъ Россиею сподвижников ее ЦАРЕЙ и всех верных подданных их.

Велики заслуги святителей и пастырей Церкви православной, озаривших Русь светом истинной веры и прославивших ее подвигами благочестия и христианской любви.

Благородное дворянство Российское кровью своею запечатлело преданность Родине и в трудах государственного устроения неизменно подавало высокий пример гражданской доблести, особливо в памятную годину освобождения крестьян от крепостной зависимости.

В сиянии славы и величия выступает образ русского воина, защитника Веры, Престола и Отечества; беззаветное мужество и непоколебимая преданность своему долгу христолюбивого воинства Российского отстояли Русь от неприятеля и ныне служат крепким щитом ее от вражеского нашествия.

Много упорного и честного труда вложено в дело устроения государства и преданными НАМ служилыми людьми, без различия званий и положений.

В области наук, словесности и искусств выдающиеся русские люди стяжали себе почетные имена, и труды их, привлекшие внимание всего мира, получили высокую оценку не только в Отечестве НАШЕМ, но и далеко за его пределами.

На мирном поприще сельского хозяйства, торговли и промышленности выдвинулись русские люди настойчивого труда и широкого почина, созидавшие дружными усилиями хозяйственную мощь России.

Неизмеримы и несчетны заслуги перед Россиею десятков миллионов ее пахарей, терпением и трудом коих благоустрояется земледельческий промысел и умножаются основные источники народного богатства.

Благодарно воспоминая всех потрудившихся на благо Родины, призываем ныне, на рубеже четвертого столетия царствования Дома Романовых, всех верноподданных НАШИХ вознести вместе с НАМИ молитвы Всевышнему об упокоении Венценосных Предков НАШИХ и всех тех, кому Отечество НАШЕ обязано своим могуществом и величием.

Благоговейная память о подвигах почивших да послужит заветом для поколений грядущих и да объединит вокруг Престола НАШЕГО всех верных подданных для новых трудов и подвигов на славу и благоденствие России.

Желая достойно ознаменовать нынешний торжественный день и увековечить его в памяти народной, признали МЫ за благо даровать милости подданным НАШИМ, о чем повелели Правительствующему Сенату Указом, сего числа данным, объявить всенародно.

Да не оскудеет благословение Божие, на НАС и любезных подданных НАШИХ пребывающее, да укрепит и возвеличит Господь Вседержитель Русскую землю и да подаст НАМ силу высоко и твердо держать издревле славный стяг Отечества.

Дан в Санкт-Петербурге в двадцать первый день февраля, в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот тринадцатое, царствования же НАШЕГО в девятнадцатое. На подлинном Собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Рукою подписано: «НИКОЛАЙ».

В тот же день 21 февраля 1913 года по окончании литургии в Успенском соборе Кремля, завершившейся крестным ходом во главе с митрополитом Московским Макарием, на Лобном месте был зачитан манифест. Оно было выбрано неслучайно – за три века до этого на Лобное место вышли участники Земского собора, чтобы сообщить о своем решении.

Благостный тон манифеста выражал уверенность царя в непоколебимости устоев монархии, даже несмотря на недавнее тяжело перенесенное поражение в русско-японской войне, обнаружившее многие пороки государства. Более того, Николай II задумал использовать проведение юбилея в 1913 году как попытку «сплотить народные массы» вокруг себя, «продемонстрировать неувядающую привлекательность монархизма в глазах масс» в подтверждение свой собственной уверенности, что «большинство населения, особенно крестьянство, лояльно по отношению к нему».

А посему царь объявил амнистию, прощение налоговых долгов и ряд послаблений для простого народа, а также различные благотворительные мероприятия.

Москве в программе мероприятий отводилось особе место, недаром вскоре Николай II подписал «Порядок торжественного празднования 300-летия царствования дома Романовых в Москве в мае месяце 1913 года». Хотя подготовка к юбилею началась за несколько лет до этого.

Посещение Их Величествами дома бояр Романовых на Варварке

Еще 17 января 1911 года в Московской городской управе на заседании Комиссии о пользах и нуждах общественных обсуждалась необходимость открытия в

Первопрестольной памятника в честь юбилея. Конкурс был проведен в 1912 году. Преимущество отдали работе одного из победителей – архитектора С.А. Власьева, проект которого хотя и не был самым выдающимся, но обладал неоспоримым достоинством – сравнительно небольшими расходами на изготовление и установку обелиска.

Предполагалось также создать в Москве Всероссийский национальный музей в честь 300-летия царствования Романовых, куда могли бы войти монархические реликвии и соответствующие экспонаты из московских музеев – Румянцевского, Исторического, Политехнического, Бахрушинского. Но идея эта не была реализована, как, впрочем, и другая – переименование Кремлевской набережной и улиц вокруг Кремля в один Романовский бульвар.

Празднование с участием государя было назначено на 24 мая 1913 года, когда после визита в Троице-Сергиеву лавру, в Москву на Александровский вокзал прибыл царский поезд. Церемония встречи обставлена была со всей торжественностью. Состав с императорской семьей еще только приближался к перрону, заполненному встречающими официальными лицами, как грянул военный оркестр.

Николая II приветствовал почетный караул 12-го гренадерского Астраханского императора Александра III полка. Появившийся на перроне император принял рапорты от московского градоначальника генерал-майора А.А. Адрианова и командующего войсками Московского военного округа П.А. Плеве.

Николаю подали коня, императрица уселась в экипаж, и вся процессия, сопровождаемая царской свитой, тронулась по Тверской улице в Кремль. И Тверская, и все центральные улицы Москвы были украшены необычайно пышно и ярко. Масса народу высыпала на улицу посмотреть на торжественный въезд царской семьи. Все свидетельствовало о величии момента.

Проехав Тверскую, у Воскресенских ворот процессия остановилась. Николай II спешился, чтобы вместе с сыном поклониться чудотворной Иверской иконе в Иверской часовне, перед иконой отслужили молебен. Затем высочайший поезд направился к Спасским воротам Кремля, где был встречен крестным ходом во главе с митрополитом Московским Макарием. Затем императорская семья проследовала в отреставрированный Архангельский собор. Здесь к юбилею была сооружена сень над гробницей царя Михаила Федоровича с двумя массивными лампадами, которые и зажег император. Из Архангельского собора царская семья направились в Большой Кремлевский дворец, над которым взвился императорский штандарт.

Следующий день 25 мая был днем рождения императрицы Александры Федоровны. В Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца Николай II принял верноподданническую грамоту от российского дворянства, преподнесенную московским губернским предводителем А.Д. Самариным в серебряном ларце древнерусского рисунка, в грамоте говорилось:

«Всемилостивейший государь! Три века назад подъятая живым народным духом Русская Земля восстала из бездны терзавших её смут и, объединённая крепкой любовию к Родине и верою в её великое будущее, изволением Божиим, призвала на царство приснопамятного предка твоего, боярина Михаила Феодоровича Романова. Вспоминая в настоящие торжественные дни эту великую годину, российское дворянство несёт тебе, великий государь, свой верноподданнический привет».

В Успенском соборе был совершен благодарственный молебен, по окончании которого император и наследник цесаревич Алексей поклонились святыням в соборе и мощам святителей Петра, Ионы; затем семья прошла к раке новопрославленного святого – Патриарха Гермогена, и приложилась к его гробнице.

Следующими пунктами программы были посещение Романовской выставки, Знаменского монастыря и родового дома на Варварке. Вечером в Большом Кремлевском дворце был дан торжественный обед.

Важнейшим событием стало посещение могил предков в Новоспасском монастыре 26 мая. Сначала Николай II с детьми слушал литургию в Покровском соборе монастыря, а затем царская семья спустилась в подклет собора – усыпальницу боярского рода Романовых, где царь «поклонился гробницам великой царицы инокини Марфы, родоначальника дома Романовых Захария Кошкина и других предков». В Новоспасском монастыре император открыл часовню в честь 300-летия дома Романовых. Затем император побывал в Марфо-Мариинской обители.

26 мая в Екатерининском зале Кремлевского дворца государь принял различные депутации, в частности, почетных опекунов Московского опекунского совета, учреждений императрицы Марии, а также от земства. В Андреевском зале были приняты представители уездных городов Московской губернии, московского мещанского и ремесленного сословия и ямского общества и другие. Ну а вечером на Охотном ряду дворянство московской губернии давало бал в Благородном собрании, честь которому своим присутствием оказала императорская чета.

На следующий день царская семья покидала Москву. Проводы были столь же торжественными. Процессия растянулась от Кремля, по Тверской улице до Александровского вокзала. Поезд увез Романовых в Царское село.

Во время пребывания в Первопрестольной, Николай II осмотрел и проект будущего обелиска в Александровском саду, выразив свое удовлетворение и местом, для него предназначенным (первоначально памятник стоял у входа в Александровский сад с Воскресенской площади, лишь в 1966 году обелиск был перенесен в глубь сада, где мы и видим его нынче). Заложили памятник уже после окончания торжеств – 18 апреля 1914 года, а через три месяца 10 июля

1914 года «Романовский обелиск в память 300-летия царствования дома Романовых» был открыт:

«Ведущие в Александровский сад с Воскресенской площади ворота и прилегающая к ним железная решетка были украшены национальными флагами. Около обелиска, ближе по кремлевской стене, было устроено небольшое возвышение, красиво задрапированное гирляндами зелени; на возвышении была помещена особо чтимая москвичами святыня – чудотворная икона Иверской Божией Матери. По всей длине аллеи бульвара стояли шпалерами юнкера Александровского, Алексеевского и Тверского кавалерийского училищ и части войск Московского гарнизона с оркестром музыки.

В половине двенадцатого часа дня преосвященным Димитрием, епископом Можайским, в сослужении депутата духовного ведомства в Городской Думе протоиерея Н.С. Виноградова и другого духовенства было совершено молебствие с водоосвящением при стройном пении хора Храма Христа Спасителя. Перед окончанием молебствия преосвященный Димитрий произнес слово, в котором указал на высокое значение воздвигнутого памятника, долженствующего непрестанно вещать жителям Первопрестольной о великих заслугах перед Россией Царствующего Дома Романовых. Молебствие закончилось провозглашением многолетия Государю Императору, Государыне Императрице, Наследнику Цесаревичу и всему Царствующему Дому и вечной памяти в Бозе почивающим венценосным представителям Дома Романовых.

После этого преосвященный Димитрий окропил святой водой сооруженный монумент со всех четырех сторон. Хор исполнил национальный гимн.

Затем состоялся парад находившимся в саду частям войск. Парадом командовал командир 1-й гренадерской бригады генерал-майор Хольмсен. Принимавший парад командующий войсками Московского военного округа генерал от кавалерии П.А. Плеве, выступив на середину фронта войск, провозгласил здравицу за Обожаемого Державного Хозяина Русской Земли Государя Императора и весь Царствующий Дом. Войска, взяв «на караул», ответили на это громовым, долго не смолкавшим ура; оркестр исполнил «Боже, Царя храни!». Затем генерал П.А. Плеве провозгласил тост за процветание и благоденствие города Москвы, соорудившего славный памятник: «Ура – Москве!» – произнес генерал Плеве и в ответ на это раздалось могучее ура; оркестр исполнил Преображенский марш. Исполняющий дела городского головы В.Д. Брянский от имени города Москвы благодарил генерала П.А. Плеве за провозглашенную здравицу. Затем войска были пропущены церемониальным маршем. Генерал П.А. Плеве благодарил молодецки проходившие воинские части».

Собравшиеся в Александровском саду увидели и сам монумент: увенчанный двуглавым орлом обелиск был выполнен из финского гранита. Вершина обелиска была отмечена родовым гербом бояр Романовых – грифоном с мечом и щитом. Вслед за гербом следовали имена всех царствовавших монархов Императорского дома.

Московская городская дума вскоре после открытия памятника обратилась к министру внутренних дел с просьбой «Повергнуть к стопам Его Императорского Величества верноподданнические чувства любви и преданности Престолу и Дому Романовых, неизменно являвшему на долгом пути своего великого царствования попечение о нуждах и благоденствии народа и заботы о мощи и преуспеянии страны».

Когда царю донесли о верноподданнических чувствах московских думцев, он чуть было не прослезился, а как же иначе, ведь нашлись и те, кто откровенно пренебрег монаршей милостью. В частности, великий русский певец Федор Иванович Шаляпин попросту отказался участвовать в юбилейных торжествах:

«Мелкие это были раны, но они долго в моей душе не заживали. Под действием неутихавшей боли от них я совершил поступок, противоречивший, в сущности, моему внутреннему чувству: я отказался участвовать в празднествах по случаю трехсотлетнего юбилея Дома Романовых. Думаю, что я по совести не имел никаких оснований это сделать. Правда, я был враждебен существовавшему политическому режиму и желал бы его падения. Но всякого рода индивидуальные политические демонстрации вообще чужды моей натуре и моему взгляду на вещи. Мне казалось это кукишем в кармане. Дом Романовых существовал триста лет. Он дал России правителей плохих, посредственных и замечательных. Они сделали много плохих и хороших вещей. Это – русская история. И вот когда входит царь и когда играют сотни лет игранный гимн, среди всех вставших – один человек твердо сидит в своем кресле… Такого рода протест кажется мне мелкопоместным. Как ни желал бы я искренне запротестовать – от такого протеста никому ни тепло, ни холодно. Так что мое чувство вполне позволяло мне петь в торжественном юбилейном спектакле. Я, однако, уклонился. И поступил я так только потому, что воспоминание о пережитой травле лишило меня спокойствия. Мысль о том, что она может в какой-нибудь форме возобновиться, сделала меня малодушным. Я был тогда в Германии и оттуда конфиденциально написал В.А. Теляковскому (до 1917 года – директор Императорских театров, затем рядовой кассир на Московском вокзале – А.В.), что не могу принять участие в юбилейном спектакле, чувствуя себя нездоровым. Я полагаю, что Владимир Аркадьевич понял несерьезность предлога. Было так легко признать мое уклонение «саботажем», сделать из этого «организационные выводы» и лишить меня звания Солиста Его Величества. Но В.А. Теляковс-кий был истинный джентельмен и представитель «буржуазной» культуры: о моем отказе он никому не молвил ни слова. Звания Солиста меня никто и не думал лишать. О том, что у человека можно отнять сделанный ему подарок, додумались только представители пролетарской культуры. Вот они действительно «лишили» меня звания Народного Артиста».

Шаляпина Романовы действительно не лишили звания за неучастие в их юбилее, хотя могли бы, а вот когда певец остался за границей, то перестал быть Народным артистом Республики. И что интересно – какой бы плохой ни казалась кому-то монархия, но никакому артисту не приходило в голову уехать из страны навсегда. Это Федор Иванович Шаляпин понял уже позже, в Париже.

А Романовский обелиск простоял в первоначальном виде недолго – в 1918 году он был осквернен большевиками, изничтожившими также и всю царскую семью Романовых. А от трехсотлетнего исторического юбилея осталось то самое яйцо Фаберже, и по сей день хранящееся в Оружейной палате на удивительной подставке в виде позолоченного двуглавого орла, поднявшего вверх крылья. К сожалению, Императорский дом Романовых такой устойчивостью в 1913 году не обладал…

Обелиск в память 300-летия царствования Дома Романовых в Александровском саду Кремля.

Арх. С.А. Власьев. 1913 г.

Из книги Эпоха Возрождения автора Лунин Сергей И.

Из книги Российское церемониальное застолье. Старинные меню и рецепты императорской кухни Ливадийского дворца автора Захарова Оксана Юрьевна

Последний бой и последний приют Самое легкое в жизни – умереть, самое трудное – жить. А. Азад Сразу же после освобождения Влад III Цепеш включился в борьбу против турок. Считается, что это было основным условием его освобождения. Корвин начал антитурецкую кампанию, и

Из книги Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых автора Васькин Александр Анатольевич

26 мая 1913 года Торжественный ужин в Российском Благородном Собрании в честь 300-летия Дома Романовых Этот день в

Из книги Народ Мухаммеда. Антология духовных сокровищ исламской цивилизации автора Шредер Эрик

Родовые палаты Романовых на Варварке А родился первый царь из династии Романовых неподалеку от Кремля – в родовом гнезде семьи – боярской усадьбе в Зарядье, или «За рядами», как говорили в Москве. Сегодня от усадьбы остались лишь белокаменные палаты на Варварке (дом

Из книги Петербург. История и современность. Избранные очерки автора Марголис Александр Давидович

Страстной монастырь как олицетворение набожности Романовых Первые цари из династии Романовых были на редкость набожными людьми. Недаром избрание Михаила Федоровича на русский престол, как мы уже могли убедиться, произошло «по Божьей воле». Вера в Бога воплощалась у

Из книги И время и место [Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата] автора Коллектив авторов

Управление Москвой при Романовых Все Романовы – революционеры и уравнители. А. С. Пушкин – великому князю Михаилу Павловичу, 1830 г. Зачиная свои реформы, перекраивая карту государства по своему разумению, Петр устраивает по-новому и управление Москвой. С 1709 года во главе

Из книги Как бабка Ладога и отец Великий Новгород заставили хазарскую девицу Киеву быть матерью городам русским автора Аверков Станислав Иванович

Ходынка – предвестник краха Императорского дома Романовых Думал я про Николая Романова, что только своим рождением, воспитанием, средой доведен до той умственной и нравственной тупости, которую он проявлял и проявляет в своих поступках. Л.Н. Толстой, «Не могу

Из книги По тонкому льду автора Крашенинников Фёдор

Москва при Романовых К 400-летию царской династии

Из книги автора

Из книги автора

Из книги автора

Александр Лавров Первый тютчевский юбилей (1903)