Князь белосельский белозерский. Белосельский-белозерский сергей константинович. Из истории Белозерского княжества

БЕЛОСЕЛЬСКИЙ-БЕЛОЗЕРСКИЙ АЛЕКСАНДР 1752-1809 Как старший в роду князей Белозерских получил прибавку к фамилии, в 1823 право на двойную фамилию утверждено за его потомством. Действительный тайный советник, обер-шенк. Сенатор. Камергер. Почетный член Петербургской академии художеств и многих других академий. Первым браком женат на ТАТИЩЕВОЙ ВАРВАРЕ ЯКОВЛЕВНЕ 1764-1792 Вторая жена АННА ГРИГОРЬЕВНА 1773-1846. Дети от двух браков:

ИППОЛИТ, умер молодым,

МАРИЯ-МАГДАЛИНА за камергером А.С. ,

ЗИНАИДА 1792 (в др. ист. 1789) - 1862. Писательница, поэтесса, известна сценическим и музыкальным дарованием. За князем Н.Г. 1781-1844, см. текст ниже.

НАТАЛИЯ, умерла в 1815, за генерал-лейтенантом В.Д.ЛАПТЕВЫМ

1802-1846,

ЕЛИЗАВЕТА 1803-1824, за генерал-адъютантом А.И. ,

ЕКАТЕРИНА 1804-1861, за генералом от артиллерии, генерал-адъютантом И.О. .

"Брокгауз и Ефрон":
Волконская, княгиня Зинаида Александровна - писательница; род. в 1792 г. в Турине от брака обер-шенка князя Ал. Мих. Белосельского с Варварой Яковлевной Татищевой; первое свое литературное и эстетическое образование получила благодаря заботам отца, который был известен как французско-русский писатель (см.). Выйдя замуж за князя Никиту Григорьевича В. († в 1844 г.), она сначала жила в Петербурге, где по сану и богатству мужа, по своему уму и по красоте занимала высокое положение при дворе. Когда, затем, после 1812 г. она оставила Россию, то такое же блестящее положение занимала и за границей, особенно в Теплице и Праге, где император Александр, находившийся в то время в Германии, любил бывать в ее обществе, равно как и тогда, когда она жила в Париже после 1813 г., а затем в Вене и Вероне, во время блестящих европейских конгрессов. Воротившись в Россию, она предалась изучению родной старины, но в Петербурге ее научные стремления возбудили в высшем обществе неудовольствие и насмешки и потому она в конце 1824 г. переехала в Москву. Здесь она стала центром всего, что было образованного и даровитого в русской жизни, и сама принялась за изучение родного языка, который до того мало знала, и за изучение отечественной литературы и отечественных древностей: ее интересовали песни, обычаи, народные легенды. В 1825 г. она начала даже хлопотать об основании русского общества для устройства национального музея и для обнародования памятников старины. Постоянными ее собеседниками были Жуковский, Пушкин, князь Вяземский, Баратынский, Веневитинов, Шевырев и др. Пушкин посвятил ей "Цыган" и в своем знаменитом послании по этому поводу: "Среди рассеянной Москвы" назвал ее "царицей муз и красоты"; Баратынский на отъезд ее из Москвы в 1829 г. написал стихи: "Из царства виста и зимы", даже солидный и строгий философ И. В. Киреевский поддался неотразимому обаянию этой женщины и посвятил ей свое единственное, написанное им в этом несвойственном ему духе, хвалебное стихотворение. В 1829 г. княгиня В. из Москвы переехала прямо в Рим, где умерла в 1862 г. строгой подвижницей католицизма. По всем проявлениям это была натура даровитая, которая не находила удовлетворения в светской жизни, но в то же время крайне впечатлительная и увлекающаяся, и потому не настолько стойкая и постоянная, чтобы отдаться одному какому-либо делу. Отсюда переходы от идей Руссо к изучению народности, от русской старины к католицизму. В своих первых произведениях, написанных по-французски: "Quatres nouvelles" (M., 1819), она осуждает слабые стороны высшего общества и выражает сочувствие к первобытной жизни среди дикарей Америки, Африки и Азии. В "Tableau slave du V-me si e cle" (Париж, 1820; 3 изд., Москва, 1826; русский перевод в "Дамском Журнале", 1825, ч. IX и отдельно М., 1825 и М., 1826; польская переделка: "Ladovid и Miliada, czyli poczatek Kijowa", Варшава, 1826) она рисует доисторический общеславянский тип язычества и намеки и догадки Карамзина иногда удачно восполняет собственной фантазией. Одновременно и по-русски и по-французски она стала писать роман "Ольга", который остался неоконченным (отрывок в "Московском Наблюдателе, 1836, ч. XIII и IX), но в котором она хотела представить борьбу разных языческих элементов, возникшую в начальной русской истории с появлением варягов, победу славянского элемента над варяжским и наконец разложение славянского язычества под ударами христианства. Поэт и композитор, она сама писала кантаты и сочиняла к ним музыку; так, известна ее "Кантата памяти императора Александра I" (Карлсруэ, 1865). Можно думать, что и в Риме, живя отшельницей, она не забывала России. Так, на языке стихотворения: "Невская вода", написанного в 1837 г. по случаю пожара Зимнего дворца (напечатано в "Русском Архиве", 1872), лежит еще печать увлечения русской стариной, русским народным говором. Собрание сочинений княгини В. издано сыном ее князем Александром Никитичем В. († в 1878 г. в Риме) на русском ("Сочинения княгини Зинаиды Александровны Волконской", Карлсруэ, 1865) и французском языках ("Oeuvres choisies de la prinsesse Zene ide Volkonsky", Париж и Карлсруэ, 1865).

На Невском проспекте, у Аничкова моста, находится примечательное здание с атлантами и кариатидами, выкрашенное в красный цвет. Это дворец князей Белосельских-Белозерских, в котором в настоящее время размещаются концертный зал и другие культурные учреждения. Дворец Белосельских-Белозерских – это последний частный дворец, который был возведен на Невском проспекте. Его владельцы, князья Белосельские-Белозерские, были представителями древнего княжеского рода в России, знатными государственными деятелями, которые трудились на благо страны.

Дворец Белосельских-Белозерских в Санкт-Петербурге, угол Невского проспекта и набережной Фонтанки

В 1797 году княгиня Анна Григорьевна Белосельская-Белозерская приобрела у сенатора И. А. Нарышкина участок на берегу Фонтанки. Анна Григорьевна была второй женой князя Александра Михайловича Белосельского-Белозерского, на приданое которой эта семья и приобрела дом. В 1803 году Белосельские-Белозерские купили у потомков Разумовских Крестовский остров.
В 1799 -1800 годах по проекту Ф. И. Демерцова на месте дома Нарышкина был построен новый дом в стиле классицизма, главный фасад которого выходил на Невский проспект.
Со временем этот особняк перестал устраивать владельцев. Он стал казаться неудобным, а скромный классический фасад – не соответствующим их высокому положению в обществе. Новый дворец Белосельских-Белозерских было поручено проектировать архитектору Андрею Ивановичу Штакеншнейдеру, и строительство нового дворца было завершено в 1848 году.
Архитектор Штакеншнейдер щедро украсил фасад здания декоративными барокковыми элементами: атлантами, кариатидами, колоннами, пилястрами. Внутри дворец также оформлен щедро. Его помещения начитаются с широкой парадной лестницы с мраморными каминами.

Парадная лестница дворца Белосельских-Белозерских

Владельцы дома, князья Белосельские-Белозерские, устраивали в своем доме приемы и балы. На приемах бывал даже Александр III, который позже выкупил дом у князей и подарил его своему младшему сыну Сергею. Позже дворец стал называться Сергиевским.

После Октябрьской революции 1917 г. здание было национализировано. В советский период здесь размещались разные общественные организации, а главным арендатором был РК КПСС Куйбышевского района. Во время блокады здание пострадало от бомбежек и артобстрелов, и после войны во дворце велись реставрационные работы.

В 1992 г. во дворце расположился Петербургский культурный центр. А с января 2003 г. здание передано под юрисдикцию Управления делами президента РФ.
Большое внимание уделяется техническому состоянию дворца, проводятся обследования и реставрационные работы.

Из истории Белозерского княжества

Белозерское княжество (центр - город Белоозеро, с 1777 года – Белозерск) находилось в роду потомков Глеба Васильковича, младшего сына ростовского князя Василько Константиновича. В начале XIV века ярлык на Белозерское княжество приобрёл Иван Калита, но местная династия в Белоозере сохранилась.
Князья белозерские участвовали в Куликовской битве, на поле боя пали князь Фёдор Романович и его сын Иван. Последним белозерским князем был двоюродный брат Ивана - Юрий Васильевич.
В конце 1380-х годов права на Белоозеро окончательно перешли к Москве.

В Белозерском княжестве также происходило образование мелких уделов. Во владения потомкам этой династии выделялись небольшие города и даже сёла. Постепенно все удельные белозерские князья перебрались на службу московским государям. От белозерской династии Рюриковичей произошли роды князей: Белосельских-Белозерских, Андожских, Вадбольских, Шелешпанских, Сугорских, Кемских, Карголомских и Ухтомских. Из них к началу XVIII века существовали только Белосельские-Белозерские, Вадбольские (по одной из версий, внебрачной дочерью одного из князей Вадбольских была известная художница, певица, коллекционер, меценат и искусствовед княгиня Мария Клавдиевна Тенишева (между 1862 и 1867 - 1928)), Шелешпанские и Ухтомские.

Князья Белосельские-Белозерские

Своё родовое прозвание они получили оттого, что владели Белым Селом , находившимся в пределах Белозерской земли. «В XVI и XVII веках князья Белосельские не играли ни какой роли, неся обычную дворянскую службу и не подымаясь выше стольников. Только после женитьбы князя Александра Михайловича на дочери секретаря императрицы Екатерины II Григория Васильевича Козицкого, принёсшей в приданое огромное состояние, полученное ею от матери, урождённой Мясниковой, князья Белосельские могли занять высокое положение среди русской знати и приобрели большие родственные связи». Однако ещё отец Александра Михайловича князь Михаил Андреевич Белосельский (1702 - 1755) занимал важные государственные посты. Вице-адмирал, он управлял Адмиралтейств-коллегией в 1745 - 1749 годах, а с 1747 года занимал должность генерала-кригс-комиссара флота, то есть отвечал за всё снабжение военно-морских сил. Его женой была графиня Наталья Григорьевна Чернышёва (1711 - 1760), родная сестра фельдмаршала Захара Григорьевича Чернышёва.

Он получил превосходное образование за границей, несколько лет жил в Берлине, путешествовал по Франции и Италии. В эти годы он завязал знакомства, личные и через переписку, с Вольтером, Руссо, Бомарше, позднее с Кантом, Лагарпом и другими выдающимися современниками. Общение с энциклопедистами сделало князя убеждённым сторонником идей Просвещения. На французском языке он написал ряд философских и публицистических произведений, опубликованных за границей. Но сочинял и по-русски, издав, впрочем, лишь комическую оперу «Олинька, или Первоначальная любовь», которую, по его просьбе, отредактировал Н. М. Карамзин. Александр Михайлович также собирал произведения искусства, составив одну из лучших коллекций в России. С 1800 года он - член Российской академии, с 1809-го - почётный член Академии наук и Академии художеств, являлся также членом Болонского института, Нансийской академии словесности и Кассельской академии древностей. Служебная деятельность шла с перерывами: сначала в дипломатических представительствах в Дрездене, Вене и Турине, при Александре I получил чин действительного тайного советника, а в 1808 году - придворное звание обер-шенка. Ещё Павел I сделал его родовым командором ордена Св. Иоанна Иерусалимского (Мальтийского), причём как старший в роде князей Белозерских Александр Михайлович был поименован князем Белосельским-Белозерским. Право на этот титул за его потомками подтвердил Александр I в 1823 году.

Дочь от первого брака Александра Михайловича (с Варварой Яковлевной Татищевой) - Зинаида Александровна (1789 - 1862) вышла замуж за князя Никиту Григорьевича Волконского. Это - знаменитая Зинаида Волконская, хозяйка прославленного московского салона, собиравшего крупнейших деятелей русской культуры того времени.

От второго брака (с Анной Григорьевной Козицкой) Александр Михайлович Белосельский-Белозерский имел нескольких детей, в том числе сына Эспера (1802 - 1846). Он закончил Московское училище колонновожатых, служил в лейб-гвардии Гусарском полку. Поручик князь Белосельский-Белозерский привлекался к следствию по делу декабристов, но выяснилось, что он не состоял в тайных обществах, хотя и знал об их существовании. Воевал с турками в войну 1828 - 1829 годов, затем - на Кавказе, умер генерал-майором, заразившись тифом во время ревизии лазаретов Николаевской железной дороги (Петербург - Москва). От брака с Еленой Павловной Бибиковой (1812 - 1888), падчерицей генерала А. Х. Бенкендорфа, у Эспера Александровича родилось шесть детей.

Князь Константин Эсперович (1843 - 1920), свиты генерал-майор и генерал-адъютант, член совета Главного управления государственного коннозаводства, племянник знаменитой княгини Зинаиды Волконской, умер в Париже, в эмиграции. Он был женат на Наталии Дмитриевне Скобелевой, сестре прославленного «белого генерала» Михаила Дмитриевича Скобелева. Их старший сын князь Сергей Константинович (1867 - 1951), выпускник Пажеского корпуса, кавалерист, к моменту революции был в чине генерал-лейтенанта начальником Кавказской кавалерийской дивизии. Его сестра Ольга Константиновна (1874 - 1923) была первой женой генерал-майора, начальника императорской Военно-походной канцелярии князя Владимира Николаевича Орлова (1869 - 1927). Племянница Скобелева, княгиня Орлова, осталась в истории русского искусства благодаря тому, что позировала Валентину Серову для одного из лучших его портретов: изысканная дама, одетая по последней моде, грациозно восседает на фоне изящного интерьера, а её слегка повёрнутую на зрителя голову венчает широкополая тёмная шляпа. Когда художника спросили, почему он столько внимания уделил этому аксессуару, Серов остроумно ответил: «Иначе это не была бы княгиня Орлова». Ныне этот шедевр украшает один из залов Русского музея в Петербурге.

Сын князя Владимира Николаевича Орлова и Ольги Константиновны - князь Николай Владимирович Орлов (1891 - 1961) в апреле 1917 года обвенчался с княжной императорской крови Надеждой Петровной (1898 - 1988), принадлежавшей к ветви Николаевичей Дома Романовых и приходившейся родной племянницей верховному главнокомандующему русской армией во время Первой мировой войны великому князю Николаю Николаевичу-младшему.

Князь Сергей Сергеевич Белосельский-Белозерский (1895 – 1978)

Сын Сергея Константиновича - князь Сергей Сергеевич Белосельский-Белозерский (1895 - 1978) сыграл своими пожертвованиями и личным участием большую роль в истории Русской Православной Церкви Заграницей, был неустанным попечителем о её нуждах. После революции в России вместе с отцом и дедом Сергей Сергеевич эмигрировал в Финляндию, куда Белосельские-Белозерские сумели вовремя перевести и свои капиталы. В 1919 году - в Северо-Западной армии генерала Юденича, обер-квартирмейстер штаба 2-го корпуса. После поражения Белого движения на Северо-Западе жил в Англии и во Франции. К сожалению, сыновей у него не было (только две дочери), и с его смертью род князей Белосельских-Белозерских закончился.

Из открытых источников сети Интернет

Дворец Белосельских-Белозерских является поистине украшением Невского проспекта. Здание в стиле «русского необарокко» архитектора Штакеншнейдера было построено по заказу представителя династии Белосельских-Белозерских. Потомки этого древнего княжеского рода начали покидать Россию во время революции. Но генетическая память о Петербурге заставляет их хотя бы иногда возвращаться на историческую родину.

«C"est magnifique» - «это восхитительно» - так чаще всего говорят французы, когда оказываются в Петербурге. Из Парижа в город на Неве на этот раз приехали представители высшего аристократического общества - люди, чьи династии вошли в историю. Возглавляет делегацию сам князь Стефан Белосельский-Белозерский.

"25 лет назад я приехал сюда впервые и был так счастлив. Я слышал о городе много от моего отца, мы вместе с ним посетили дворец. Это было непередаваемо, очень сильные эмоции. Тогда я впервые увидел Россию - ту страну, которая всегда была частью моей души. И сейчас я себя чувствую в той же мере русским, как и французом, не смотря на то, что живу в Париже."

В Париже князь Стефан занят в государственном аппарате (в кабинете премьер-министра), работает с русскими эмигрантами и является командором Великого Приорства Российского, учреждённого ещё императором Павлом I. Этот царь дал двойную фамилию Белосельский-Белозерский выдающемуся представителю династии - князю Александру Михайловичу. Официальные источники говорят о нём как о дипломате и просветителе, который вёл переписку с Кантом и Вольтером. Однако, нынешний потомок отыскал весьма любопытные факты в биографии своего знаменитого родственника.

Князь Стефан Белосельский-Белозерский:

"Однажды Александру Белосельскому пришлось возвращаться домой из-за города в грязной одежде, с землёй на сапогах. Когда поздно вечером он постучался в дверь, его не узнали, и даже после того как он представился, ему никто не поверил. Тогда он просто сказал, что голоден и устал; его впустили, но как чужого человека. Ну он и решил разыграть слуг и не стал приводить себя в порядок, а лёг спать, как настоящий странник."

Похожие на эту истории князь Стефан ищет в разных источниках. Потомок Рюрика не хочет пересказывать информацию, которая итак всем известна. О своих достопочтимых предках мечтает рассказать миру, представив не столько их регалии, сколько человеческие стороны. Личное отношение к истории свой семьи есть и у тёзки французского императора и полководца. Луи Наполеон Бонапарт - потомок по линии брата Наполеона I. Вместе с гордостью за историю своего рода он испытывает и чувства сожаления.

Луи-Наполеон Бонапарт:

"Французы реально оценивают свою историю - историю монархов и военных событий. Я лично сожалею, что Наполеон I решил завоевать Россию. Это было ошибкой, ведь он хотел тем самым нарастить мощь Франции. Однако же, это не умаляет сильных сторон его правления."

Вместе представители французских и русских династий почтили память предков в Никольском морском соборе. А затем знакомство с княжеским родом продолжилось в их бывших особняках. Для кого-то дворец, а для семьи Белосельских-Белозерских здание на углу Фонтанки и Невского было просто домом. Здесь был свой театр, устраивались балы и светские рауты, которые часто посещали царские особы. В середине 19 века дом решили обновить, чтобы он отвечал вкусам эпохи.

После смерти князя Эспера семья перебралась в другой особняк, более известный как дворец Кочубея. Здесь удачно сочетались традиции классицизма и нововведения комфорта: отопление, вентиляция, водоснабжение.

"Сохранились отделки деревом, то есть всё, что вы видели, кроме мебели, сохранилось полностью. И оно было каким-то чудом спасено во время блокады, когда, казалось бы, почти всё дерево в нашем городе стопили здесь, тем не менее, сохранились даже декоративные панели."

А вот интерьеры дачи Белосельских-Белозерских на Крестовском острове, увы, были утеряны навсегда. Сегодня восстановлен лишь внешний облик.

Князь Стефан Белосельский-Белозерский:

"Из этого поместья во время революции были вывезены многие ценности. Сделал это друг моей семьи господин Нобель, родственник великого изобретателя. Имущество, архивы, мебель - всё это было перемещено в Париж. Но в ту пору семья очень нуждалась, и нам, к сожалению, пришлось продать много вещей, картины, к примеру, оказались в Америке."

Однако, кое-что семья всё же сохранила у себя: это фотографии, старинная икона и модель серебряных саней, выполненная, по словам князя, самим Петром I.

Князь Стефан Белосельский-Белозерский:

"Когда меня спрашивают о России, я всегда идеализирую её и горжусь этой страной. Я говорю: Россия - как маленькая Европа, но не стоит забывать, сколько она дала миру потрясающих музыкантов, писателей, учёных, людей искусства. Для меня Россия - это великая культура и великая история, которыми я восхищаюсь."

Юлия Миханова, Олег Подъячев, Александр Дружинин, Екатерина Горбачёва, Татьяна Осипова, Валентина Говорушкина и Владимир Пивнев, Первый канал. Санкт-Петербург.

В базе данных Family DNA можно найти сведения о Степане Георгиевиче, потомке князей Белосельских-Белозерских (kit 188621). Согласно нынешней классификации ДНК-генеалогии, он относится к так называемой Венедской семье R1a1a1b1a2a или YP569. Если следовать семейным родословным, то Степан Георгиевич по отцовской линии должен быть прямым потомком великого князя Всеволода Большое Гнездо. Однако ныне живущие прямые потомки князя Всеволода относятся к Мономашичам и имеют совсем иную отцовскую Y-хромосому, которая обозначается как N1c1a1a1a1. Значит, ныне живущие князья Белосельские-Белозерские не могут быть признаны прямыми потомками князя Всеволода Большое Гнездо, а, следовательно, и князя Рюрика по отцовской линии. Их можно назвать лишь псевдо-Рюриковичами, которые появились в Белозерье намного позже. Каким образом Рюриковичи-Мономашичи в Белозерье вдруг превратились в псевдо-Рюриковичей, неизвестно. Это могло произойти по двум причинам: или из-за неверности одной из княжеских жён, или из-за наследия княжеского титула по материнской линии. Последнее могло произойти, например, после Куликовской битвы, состоявшейся в 1380 году, когда вся отдельная Белозерская дружина почти полностью полегла. Вместе с ней погибли и все тогдашние Белозерские князья.

Согласно данным Family Tree DNA от 15 марта 2014 года мужская Y-хромосома многих моих предков донских казаков Поповых тоже относится к Венедской семье YP569. При этом мой личный 12-маркерный гаплотип Y-хромосомы (kit 318304) полностью совпадает с таким же гаплотипом Степана Георгиевича.

Более того, следы самых древних моих предков ведут как раз в Белозерское княжество, а именно: в Кирило-Белозерский монастырь. Например, точно известно, что здесь похоронен один из них – Иван Васильев сын, который скончался, скорее всего, в 1559 году, когда его сын Савлук Иванов сын Васильев дал 5 рублей в память отца: «Лета 7067…Княж Володимеров Андреевичя дияк Савлук дал по отце по своём Иване 5 рублёв, и написан в сенаник».

На несколько десятилетий ещё раньше в этом же монастыре упоминались и другие лица, носившие фамилию Попов. Среди них, например, Иван Попов сын Фролов и Гридя Попов сын Окулов. Примерно в 1397-1427 они были послухами и отводчиками при написании грамот Белозёрского монастыря. Брат Гриди, Семён Попов сын Окулов, в тот период также упоминался в актах Белозёрского монастыря. Ещё один их брат Исак Попов сын Окулов, как послух упоминался в соседнем Переславле, причём, вместе с Иваном Поповым, попом монастыря святого Спаса.

Самыми древними предками белозерских Поповых были некие Окул и Фрол. Что касается Окула, то в 1380-1408 годы он служил попом в церкви Спасо-Преображения в Федосьином Городке. Он же владел землёй у реки Шексны. Он же писал купчую грамоту Кириллу, игумену Белозерского монастыря (1337-1427) на Мигачевьскую деревню и данную грамоту на поженку на Волочке. Среди его сыновей были известны выше упомянутые Гридя, Семён и Исак. Упоминалась и его дочь, которая стала женой дьяка Осташа попова сына. Тогда же упоминался ещё и Миша, «брат попов Окулов», послух при покупке земли у реки Шексны. Среди сыновей Михаила упоминался только Телеш.

В одной из грамот после 1400 года упоминалась также и деревня Окуловская. Сегодня это деревня Окулово Ферапонтовского сельского совета Кирилловского района.

Можно заметить, что Окул служил попом как раз после Куликовской битвы. То есть он мог быть свидетелем гибели князей Белозерских. Происхождение самого Окула восстановить пока не представляется возможным. Можно ли считать его одним из предков донских казаков Поповых, также утверждать пока нельзя. Однако в любом случае получается, что вероятные предки донских казаков Поповых и Степана Георгиевича, князя Белосельского-Белозерского, в XIV веке могли жить рядом друг с другом. Поэтому возникает вполне естественный вопрос: когда же могли разойтись их родословные линии: до или после Куликовской битвы?

Если сравнивать мой 17-маркерный гаплотип с таким же гаплотипом Степана Георгиевича, то, согласно расчётам, наш общий предок мог родиться примерно 752 года назад или в 1947-752=1195 году, то есть во времена Всеволода Большое Гнездо (1154-1212). Если сравнивать 37-маркерные гаплотипы, то наш общий с князьями предок мог родиться примерно 1650 лет назад или в 1947-1650=297 году, то есть за много веков до Всеволода Большое Гнездо. В любом случае получается, что предки донских казаков Поповых, современники Куликовской битвы, не могли быть предками ныне живущих князей Белосельских-Белозерских. Наш с ними общий предок жил гораздо раньше. Причём, он мог жить в то время даже не на Руси, а где-то в ином месте.

Чтобы продолжить поиски, попробуем с помощью сайта www.semargl.me составить 37-маркерное генеалогическое древо самых ближайших сородичей князя Степана Георгиевича (см. древо 1 вверху).

Это 37-маркерное генеалогическое древо ближайших сородичей Степана Георгиевича показывает, что самыми ближайшими из них являются россиянин Александров (kit 195251) и румын Bogos (kit 71053). Оба выделены красным цветом. При этом получается, что общий предок Степана Георгиевича и Александрова мог родиться примерно 834 года назад или в 1947-834=1113 году, а общий предок Степана Георгиевича и румына мог родиться примерно 1529 лет назад или в 1947-1529=418 году. Родословные линии всех остальных сородичей Степана Георгиевича разошлись ещё раньше.

На древе можно также обнаружить представителя семьи Поповых (kit 395048). Он выделен голубым цветом. Согласно древу, общий предок Степана Георгиевича и этого Попова мог родиться примерно 1709 лет тому назад или в 1947-1709=238 году, то есть примерно тогда же, когда разошлись пути князей Белосельских-Белозерских с предками донских казаков Поповых. Разница дат ведь небольшая, всего около 297-238=59 лет.

При этом согласно тем же расчётам, выполненным с помощью калькулятора Килина-Клёсова, если сравнивать мой 37-маркерный гаплотип с таким же гаплотипом второй семьи Поповых, то наши родословные линии могли разойтись примерно 1813 лет тому назад, то есть ещё раньше – в 1947-1813=134 году н.э. Следовательно, здесь мы имеем дело с совершенно разными родами Поповых, хотя оба наших рода относятся к одной и той же Венедской семье.

На древе можно найти также Кочергина, жителя России (kit 229594) и Павилёниса, жителя Литвы (kit 219661). Оба выделены тоже голубым цветом. Дело в том, что согласно расчётам, выполненным с помощью калькулятора Килина-Клёсова, оба этих гражданина являются моими самыми близкими сородичами. Наш общий предок с каждым из них мог родиться примерно 880 лет назад или в 1947-880=1067 году. В то же время, согласно 37-маркерному генеалогическому древу получается несколько иное. Общий предок этих граждан и второй семьи Поповых мог родиться примерно 1326 лет тому назад или в 1947-1326=621 году. Эта дата почти на пять веков отличается от даты расхождения двух семей Поповых в 134 году. Однако в любом случае получается, что родословные линии обеих семей Поповых и семьи князей Белосельских-Белозерских разошлись за много веков до Куликовской битвы и до появления в Белозерске моего вероятного предка в лице Окула или Фрола. Следовательно, Окул или Фрол, скорее всего, не могли быть «виновниками» пресечения рода Мономашичей в Белозерске и замены его Венедским родом. Скорее всего, таким «виновником» мог быть один из предков выше упомянутого россиянина Александрова.

С другой стороны, точно сказать, к какому именно роду Поповых относились Окул и Фрол, а также их потомки, тоже пока нельзя. Это мог быть или род донских казаков Поповых, или второй род Поповых или род ещё каких-нибудь других Поповых (kit 151263, 82733 или 327500), но они относятся не к Венедской семье, а совсем к другим гаплогруппам: E1b1b1a1a, N1c1 и R1b.

Вернёмся опять к генеалогическому древу 1 и ещё раз обратим внимание на жителя Румынии по фамилии Bogos. Возникает вполне естественный вопрос: почему этот румын является одним из самых близких сородичей Степана Георгиевича? Как могло такое произойти? Попробуем найти ответ с помощью следующего 37-маркерного генеалогического древа (см. древо 2).

Это 37-маркерное генеалогическое древо ближайших сородичей румына по фамилии Bogos показывает, что среди них самыми близкими являются ещё два румына, носящие точно такую же фамилию. Их общий предок мог родиться примерно 278 лет тому назад или в 1947-278=1669 году. Здесь ничего удивительного нет.

Среди других самых близких сородичей румына древо показывает россиянина Ухолкина (kit 176225). Их общий предок мог родиться примерно 1483 года тому назад или в 1947-1483=464 году. Чем интересно это время? Какие события происходили в это время у берегов Дуная?

Здесь можно ещё раз вспомнить о племени скиров. Самое древнее упоминание об этом племени оставил нам римский историк Плиний Старший (22-79 гг. н.э.): «IV.13.96-97…не меньшей, по представлению, является Энингия. Некоторые передают, что она населена вплоть до реки Вистулы (Вислы – Б.П.) сарматами, венедами, скирами, хиррами, что залив называется Килипен и остров в его устье Латрис, затем другой залив, Ланг, пограничный кимбрам». Согласно этим строкам, в 1-м веке н.э. скиры были непосредственными соседями венедов и жили рядом с ними у южных берегов Балтийского моря.

Позднее готский историк Иордан (р. 551 г. н.э.) писал о скирах следующее:
«Гунимунд со свавами, опустошив Далмацию, возвращался в свои земли, а Тиудимер, брат Валамера, короля готов, не столько скорбя о потере стад, сколько опасаясь, как бы свавы - если эта нажива прошла бы для них безнаказанно - не перешли к ещё большей разнузданности, так [бдительно] следил за их прохождением, что глухой ночью, когда они спали, напал на них у озера Пелсода и, неожиданно завязав бой, настолько их потеснил, что даже взял в плен самого короля Гунимунда, а всё войско его - ту часть, которая избежала меча, - подчинил готам. Но так как был он любителем милосердия, то, свершив отмщение, проявил благоволение и, примирившись со свавами, пленника своего усыновил и отпустил вместе с соплеменниками в Свавию. Тот же, забыв об отчей милости, через некоторое время затаил в душе коварный замысел и возбудил скиров, которые сидели тогда на Данубии (Дунае – Б.П.) и жили в мире с готами, чтобы они, отколовшись от союза с последними и соединив своё оружие с ним, выступили и напали на готский народ.

Готы так сражались, отплачивая мятежникам и за смерть своего короля и за нанесённое им оскорбление, что от племени скиров почти никого, кто бы носил это имя, - да и то с позором, - не осталось; так все они и погибли.
Устрашенные их погибелью, короли свавов Гунимунд и Аларик двинулись походом на готов, опираясь на помощь сарматов, которые подошли к ним как союзники с королями своими Бевкой и Бабаем. Они призвали остатки скиров, чтобы те вместе с их старейшинами Эдикой и Гунульфом жестоко сразились, как бы в отмщение за себя; были с ними [со свавами] и гепиды, и немалая подмога от племени ругов, и другие, собранные отовсюду племена; так, набрав огромное множество [людей], они расположились лагерем у реки Болии, в Паннониях». Но опять все вместе потерпели страшное поражение от готов.

И всё это происходило в середине V века н.э., то есть в то время, когда разошлись родословные линии россиянина Ухолкина и румын по фамилии Bogos.
«Спустя некоторое время после того как Августул отцом своим Орестом был поставлен императором в Равенне, Одоакр, король торкилингов, ведя за собой скиров, герулов и вспомогательные отряды из различных племён, занял Италию и, убив Ореста, сверг сына его Августула с престола и приговорил его к каре изгнания в Лукулланском укреплении в Кампании».

Согласно этим строкам получается, что в 476 году скиры участвовали в военном походе в Италию. Причём поход был успешным. В результате чего «Скиры, садагарии и часть аланов со своим вождём по имени Кандак получили Малую Скифию и Нижнюю Мезию», то есть получили какие-то земли на берегах Дуная.

Если теперь строки, написанные Плинием Старшим и Иорданом о скирах, сравнивать с результатами расчётов генеалогического древа 2, то можно предположить, что румыны по фамилии Bogos, скорее всего, не только являются представителями Венедской семьи, но в более узком смысле также могут являться потомками племени скиров. Ведь именно скиры ушли от венедов на юг к берегам Дуная. В таком случае получается, что сами скиры – это ветвь Венедской семьи! Видно не случайно в 1-м веке н.э. они жили бок о бок с венедами у берегов Балтики.

На генеалогическом древе 2 голубым цветом выделен житель Белоруссии по фамилии Коношонок. Он также является одним из самых близких моих сородичей. Наш общий предок мог родиться примерно 880 лет назад. Согласно древу получается, что общий предок этого белоруса и князя Степана Георгиевича мог родиться примерно 1826 лет назад или в 1947-1826=121 году н.э. Эта дата практически совпадает с датой, полученной с помощью калькулятора Килина-Клёсова при определении времени жизни общего предка князя и донских казаков Поповых. Поэтому можно сделать окончательный вывод о том, что пути-дороги князей Белосельских-Белозерских и моих Поповых разошлись ещё в первые века нашей эры, когда венды и скиры жили рядом друг с другом в устье Вислы.

Если ещё раз обратить внимание на генеалогическое древо 2, то можно отметить, что самыми дальними сородичами князей и выше названных румын на древе показаны житель Узбекистана по фамилии Джалимбет и известный путешественник Н.М. Пржевальский. Согласно древу получается, что примерно 1807 лет назад или в 1947-1807=140 году н.э. мог родиться общий предок узбека Джалимбета и поляка Пржевальского. На первый взгляд кажется, что это невозможно. Однако нужно вспомнить о том, что писали археологи, раскапывая древние поселения возле Аральского моря. А они с удивлением отмечали, что статуарные оссуарии Хорезма поразительно похожи на оссуарии этрусков. Впоследствии подобные захоронения в урнах получили распространение среди славянских племён, проживавших в VI веке между Днепром и Эльбой в ареале археологических культур Прага-Корчаг и Прага-Пеньковска. Почему же так произошло? Неужели некоторые этруски оказались возле берегов Арала, а потом вернулись обратно?

Ранее мне уже приходилось объяснять, что этруски или туски за два века до нашей эры ушли из Италии в добровольное изгнание не куда-нибудь, а к южным берегам Балтийского моря, где появились вскоре и город Туск (ныне Пултуск), и страна вокруг него под названием Руссия. Поэтому искомые статуарные оссуарии могли появиться возле Арала только благодаря каким-то выходцам из этой древней Руссии. Именно в этой стране, а не в Средней Азии мог жить общий предок и Пржевальского, и узбека Джалимбета. Подтвердить это можно опять же с помощью построения ещё одного генеалогического древа (см. древо 3).

Это 37-маркерное генеалогическое древо близких сородичей узбека Джалимбета показывает, что его предки 2158 лет назад и ещё раньше могли родиться, скорее всего, на территории Литвы или Польши. Как они потом оказались возле Аральского моря, неизвестно. Со временем под давлением полчищ гуннов их потомки могли вернуться обратно к Балтийскому морю. Дело в том, что отдельные украшения населения Приаралья походили потом на аналогичные украшения Западной Польши IV века (Пшеворская, Зарубинецкая и Именьковская культуры).

Вполне возможно, что Джалимбет является одним из тех потомков племени роксалан, которые остались на территории нынешнего Узбекистана. Ведь под натиском гуннов именно роксоланы не просто вернулись затем с берегов Арала в Европу, но почему-то появились именно у южных берегов Балтийского моря. Здесь в середине VI века они заключили военный союз с местными мазонами. И даже породнились с ними. Вождями мазонов были тогда Антонес и его сын Чанвиг, а королём Роксолании – Чанибех. Обращает на себя внимание сходство имён мазона Чанвига и роксолана Чанибеха. Вряд ли это произошло случайно.

Через несколько веков в этом же месте родился и человек по имени Ятвяг. От него пошло название страны Ятвягии. Происхождение ятвягов до сих пор было неизвестно. Если судить по сходству второй части имён Чан(вига) и Ят(вяга), то можно предположить их близкую родственную связь. В таком случае ятвяги вполне могли быть потомками мазонов. Ведь и те, и другие жили в одном и том же месте, только меняли своих вождей. Если Мазо, Антонес и Чанвиг жили в VI веке, то Ятвяг – в Х веке.

Вот к каким выводам можно прийти, если, используя достижения современной ДНК-генеалогии, следовать по пятам за ближайшими сородичами князей Белосельских-Белозерских.

Князья Белосельские-Белозерские.

Своё родовое прозвание они получили оттого, что владели Белым Селом, находившимся в пределах Белозерской земли. «В XVI и XVII веках князья Белосельские не играли никакой роли, неся обычную дворянскую службу и не подымаясь выше стольников. Только после женитьбы князя Александра Михайловича на дочери секретаря императрицы Екатерины II Григория Васильевича Козицкого, принёсшей в приданое огромное состояние, полученное ею от матери, урождённой Мясниковой, князья Белосельские могли занять высокое положение среди русской знати и приобрели большие родственные связи» (Л. М. Савёлов). Однако ещё отец Александра Михайловича князь Михаил Андреевич Белосельский (1702 - 1755) занимал важные государственные посты. Вице-адмирал, он управлял Адмиралтейств-коллегией в 1745 - 1749 годах, а с 1747 года занимал должность генерала-кригс-комиссара флота, то есть отвечал за всё снабжение наших военно-морских сил. Его женой была графиня Наталья Григорьевна Чернышёва (1711 - 1760), родная сестра фельдмаршала Захара Григорьевича Чернышёва.

Один из сыновей Михаила Андреевича - камергер Андрей Михайлович (ум. в 1779) был русским посланником в Дрездене, его сменил на этом посту младший брат - Александр Михайлович (1752 - 1809). Это была во всех отношениях очень примечательная личность. Он получил превосходное образование за границей, несколько лет жил в Берлине, путешествовал по Франции и Италии. В эти годы он завязал знакомства, личные и через переписку, с Вольтером, Руссо, Бомарше, позднее с Кантом, Лагарпом и другими выдающимися современниками. Общение с энциклопедистами сделало князя убеждённым сторонником идей Просвещения. На французском языке он написал ряд философских и публицистических произведений, опубликованных за границей. Но сочинял и по-русски, издав, впрочем, лишь комическую оперу «Олинька, или Первоначальная любовь», которую, по его просьбе, отредактировал Н. М. Карамзин. Александр Михайлович также собирал произведения искусства, составив одну из лучших коллекций в России. С 1800 года он - член Российской академии, с 1809-го - почётный член Академии наук и Академии художеств, являлся также членом Болонского института, Нансийской академии словесности и Кассельской академии древностей. Служебная деятельность шла с перерывами: сначала в дипломатических представительствах в Дрездене, Вене и Турине, при Александре I получил чин действительного тайного советника, а в 1808 году - придворное звание обер-шенка. Ещё Павел I сделал его родовым командором ордена Св. Иоанна Иерусалимского (Мальтийского), причём как старший в роде князей Белозерских Александр Михайлович был поименован князем Белосельским-Белозерским. Право на этот титул за его потомками подтвердил Александр I в 1823 году.

От второго брака (с Анной Григорьевной Козицкой) Александр Михайлович имел нескольких детей, в том числе сына Эспера (1802 - 1846). Он закончил Московское училище колонновожатых, служил в лейб-гвардии Гусарском полку. Поручик князь Белосельский-Белозерский привлекался к следствию по делу декабристов, но выяснилось, что он не состоял в тайных обществах, хотя и знал об их существовании. Воевал с турками в войну 1828 - 1829 годов, затем - на Кавказе, умер генерал-майором, заразившись тифом во время ревизии лазаретов Николаевской железной дороги (Петербург - Москва). От брака с Еленой Павловной Бибиковой (1812 - 1888), падчерицей генерала А. Х. Бенкендорфа, у Эспера Александровича родилось шесть детей.

Князь Константин Эсперович (1843 - 1920), свиты генерал-майор и генерал-адъютант, член совета Главного управления государственного коннозаводства, умер в Париже, в эмиграции. Он был женат на Наталии Дмитриевне Скобелевой, сестре прославленного «белого генерала» Михаила Дмитриевича Скобелева. Их старший сын князь Сергей Константинович (1867 - 1951), выпускник Пажеского корпуса, кавалерист, к моменту революции был в чине генерал-лейтенанта начальником Кавказской кавалерийской дивизии. Его сестра Ольга Константиновна (1874 - 1923) была первой женой генерал-майора, начальника императорской Военно-походной канцелярии князя Владимира Николаевича Орлова (1869 - 1927). Племянница Скобелева, княгиня Орлова осталась в истории русского искусства благодаря тому, что позировала Валентину Серову для одного из лучших его портретов: изысканная дама, одетая по последней моде, грациозно восседает на фоне изящного интерьера, а её слегка повёрнутую на зрителя голову венчает широкополая тёмная шляпа. Когда художника спросили, почему он столько внимания уделил этому аксессуару, Серов остроумно ответил: «Иначе это не была бы княгиня Орлова». Ныне этот шедевр украшает один из залов Русского музея в Петербурге.

Сын князя Орлова и Ольги Константиновны - князь Николай Владимирович Орлов (1891 - 1961) в апреле 1917 года обвенчался с княжной императорской крови Надеждой Петровной (1898 - 1988), принадлежавшей к ветви Николаевичей Дома Романовых и приходившейся родной племянницей верховному главнокомандующему русской армией во время Первой мировой войны великому князю Николаю Николаевичу-младшему.

Сын Сергея Константиновича - князь Сергей Сергеевич Белосельский-Белозерский (1895 - 1978) сыграл своими пожертвованиями и личным участием большую роль в истории Русской Православной Церкви Заграницей, был неустанным попечителем о её нуждах. К сожалению, сыновей у него не было (только две дочери), и с его смертью род князей Белосельских-Белозерских закончился.

Из книги Курс русской истории (Лекции I-XXXII) автора Ключевский Василий Осипович

Князья I. Первою из этих бытовых связей являются главные виновники политического раздробления Руси, сами князья, точнее говоря, то впечатление, какое производили они на Русскую землю своими владельческими отношениями. Очередной порядок владения, захватывая прямо или

автора

Князья Мезецкие. В конце XV века на службе в Москве появились князья Мезецкие. Свой удел они потеряли, вероятно, в самом начале XVI века. Уже к середине столетия Мезецкие измельчали и никакой существенной политической роли не играли, оставаясь на второстепенных ролях в